Они сразу привлекли мое внимание. Симпатичный парень и девушка. Девушка не то, чтобы очень красивая, как говорится, на чей вкус, но дело не в этом. Они даже не притронулись к нашему фирменному салату “Агрессор”. Рецепт мой: мелко рубленый чертополох, крапива, селедочка, немного молодой герани, ну и… В общем, кто был в нашем заведении, тот знает. Очень, кстати, рекомендую для аппетита… Так вот, я ревниво наблюдал за ними целый час. И что вы думаете? За все это время странная парочка не взяла в рот ни крошки. Более того, они, по-моему, вообще не открывали ртов. Сидели себе в углу и уныло так смотрели на мой салат.

В восемь часов я не выдержал и отправился к ним лично с графинчиком, в котором уютно плескалось кое – что. Тоже, кстати, по моему рецепту. Только не говорите, что вы еще не пробовали… Нет? Заходите непременно!

- Вижу, вам не очень весело у нас, молодые люди? – Я наклонил графинчик над маленькими рюмочками и незаметно подвинул салат поближе к середине стола. Над столом немедленно разнесся восхитительный аромат “Карачуна”. - Рекомендую, вот наш замечательный салат, пальчики оближете. Между прочим, моего рецепта. А к салату, вот, одна рюмочка и вы на седьмом небе…

Парень сидел молча, уставившись на стол, будто и не слышал моих слов, а девушка подняла на меня глаза и виновато скривила губы.

Но у себя за стойкой я долго не мог успокоиться. Кажется, у меня даже поднялось давление. На всякий случай я достал из шкафчика таблетку и проглотил ее, запив глотком минеральной. Дело в том, что эта девица, по-моему, не открывала рта, когда говорила со мной. Хотя, конечно, могло и показаться…

В девять, как всегда, явился Иона Губан со своими бандитами и завел свою дьявольскую музыку. Я поспешил вставить в уши затычки и злорадно посмотрел в угол. Я-то привык, да и затычки помогают, а вот из посетителей с первого раза никто больше десяти минут не выдерживал. Так что с девяти часов и до закрытия у меня оставались одни завсегдатаи. По-моему, все они были полоумными. Как можно слушать эту электрическую дьявольщину, да еще часами?

В двадцать четыре ноль-ноль грохот оборвался. Я с облегчением вытащил затычки из ушей и пошел провожать посетителей. Когда вышли все, я вернулся в зал и увидел эту парочку. Они расстроено смотрели, как Иона с ребятами убирают инструменты и не двигались с места.

Не сказав ни слова, они, пошатываясь, пошли к выходу. Я следил за ними через витринное стекло. На улице они постояли, дернулись в одну сторону, потом в другую и, наконец, куда-то побрели, обнявшись. Если бы я своими глазами не видел, что они не взяли в рот ни капли спиртного, я бы на них и внимания не обратил. Подумаешь, подвыпившая парочка.

Так было и на второй вечер и на третий. Парочка приходила, садилась в угол и ждала Иону с его шизиками. Нет, честное слово, так играть могут только полные шизики. Посмотрели бы вы на их лица во время игры. Ну, то-то же… Кстати, лучшая группа в городе, заходите.

Так вот, моя парочка ничего не ела, и только после получасового грохота в их глазах пропадал голодный блеск, и явное уныние сменялось удовольствием хорошо поевшего человека. Мне ли не знать, как выглядит такой человек.

Но однажды Иона Губан не пришел. Я-то знал, в чем тут дело. Поступил заказ на пару-другую дискотек, так сказать, на пленэре, на дачах, и ребята с удовольствием откликнулись. Думаю, что после этих экзерсисов на километр вокруг не останется ни одного листочка. Ну да ладно. Тоже ведь хотят иногда оторваться.

В девять часов моя парочка забеспокоилась. Они нетерпеливо смотрели то на меня, то на дверь. Я сидел за стойкой, как памятник освободителям города, и делал вид, что меня это абсолютно не касается. Посетителей немного, можно и отдохнуть.

Через полчаса девушка не выдержала и жестом подозвала меня. Я подошел и вопросительно наклонил голову.

Пока она говорила, я внимательно смотрел на ее губы. Вы же знаете, я человек выдержанный, в нашем заведении всякое бывает, что греха таить. Но тут я струсил. Губы у девушки оставались закрытыми. Мало того, мне показалось, что они вообще никогда не открывались.

Парень впервые искоса посмотрел на меня и могу поклясться, что в его глазах мелькнула такая же тоска, как у голодного посетителя, которому сказали, что у обслуживающего персонала небольшое производственное совещание.

Они переглянулись. Парень кисло скривил губы, но девушка смотрела на него сердито, и он, видимо, согласился, потому что девушка подняла глаза и кивнула:

Я включил автомат на полную мощность, вставил в уши затычки и занял место за стойкой. Парочка задумчиво смотрела на магнитофон и не выказывала никакого оживления. Было похоже, как если бы посетитель заказал мой фирменный салат, а ему принесли обыкновенные помидоры под майонезом из-за того, что на кухню не завезли свежую герань.

На следующий вечер парочка долго совещалась и, наверное, ругалась по-своему. Рты у них, конечно, были закрыты, но глаза, жесты… Вы же понимаете, я привык наблюдать за людьми. Наконец, они, видимо, договорились. Девушка подозвала меня и, виновато улыбаясь, попросила включить музыку. Парень слушал, отвернувшись. И хотя я поставил самую лучшую программу, он так и просидел весь вечер, глядя в окно.

Иона что-то задержался. Видно, неплохо зарабатывает там, на природе. Но надо же и совесть иметь, черт возьми. Посетителей совсем мало. Да и парочка моя совсем затосковала. Сегодня они вообще не просили меня включить автомат. А когда я сделал это сам, девушка благодарно взглянула на меня и покачала головой. По-моему, ее личико заметно осунулось.

Я подозвал официанта и шепнул ему пару слов, после чего он недоуменно посмотрел на меня и отправился на улицу. Готов поклясться, я знаю, о чем он там говорит со швейцаром, показывая на меня. Черт с ним, я-то знаю, что делаю. Можете исключить из меню мой салат, если я ошибаюсь.

Старик пришел в половине одиннадцатого. Мы пошептались с ним, потом он вынул из замшелого футляра скрипку и прошел на эстраду. Я посмотрел в угол. Парочка совсем затосковала. Они сидели, склонив головы друг к другу и будто шептались.

При первых звуках скрипки они вздрогнули и недоверчиво посмотрели на эстраду. Потом переглянулись, и девушка погладила парня по щеке. Он поцеловал ее в ладонь, хотя я не представляю, как это можно сделать, не раскрывая рта.

Старик играл что-то волшебное. Скрипка то едва дышала, то кричала радостно и звонко, то плакала, то звала в пляс. Давненько, скажу я вам, я не слышал такой музыки. Я даже затычки в уши не вставлял. Да и посетителей стало больше. Правда, люди все посолиднее, чем обычно. Они удивленно останавливались перед дверью, потом робко заходили и занимали места поближе к эстраде. Конечно, я тут же посылал официанта поставить на стол наш салат. Музыка музыкой, а реклама прежде всего.

Признаться, я совсем забыл о моей парочке, а когда посмотрел туда, то поразился. Их лица, да нет, не лица, а, пожалуй, лики, сияли неземным счастьем. Они плакали, смеялись, сердились вместе со скрипкой. Казалось, они наконец-то угостились моим “Карачуном”, да еще по две порции. Оно и конечно. Попробовали бы вы поесть в кафе напротив, где и много, и дешево, а потом зашли бы ко мне, и я угостил бы вас тарелочкой “Агрессора”, и тогда посмотрел бы я на ваше лицо.

Старик оборвал игру, и я поднес ему рюмочку армянского коньяку из личных запасов. Парочка уже была здесь. Они удивленно глазели на скрипку, как на новое чудо в городском космозоопарке. Старик улыбнулся и протянул скрипку парню. Тот схватил ее и принялся рассматривать. Он гладил деку, трогал струны, пытался заглянуть внутрь, даже схватил старика за пальцы и стал рассматривать их. Потом он приложил скрипку к груди и закрыл глаза. Так он стоял минут пять. Я позволил себе вежливо кашлянуть. Парень открыл глаза и бессмысленно оглянулся вокруг, пока его взгляд не остановился на смычке. Он посмотрел на старика и, протянув руку, нетерпеливо пощелкал пальцами. Старик протянул ему смычок. Парень неловко приложил скрипку к плечу и взял несколько робких аккордов. Старик поднялся и помог ему устроить скрипку поудобнее. Парень посмотрел на свою подружку и взмахнул смычком…

Да-а, скажу я вам. Старик здорово играл, но это…Это и музыкой нельзя было назвать в обычном смысле. Я вдруг снова стал мальчишкой. Рядом стояли папа и мама и показывали мне на черное небо…

Так вот, клянусь вам, я почувствовал в их музыке, что у них тоже есть кое-что получше, чем наша Земля. Уж не знаю, как они здесь оказались, но тоскуют они, видно, здорово.

Парень кончил играть и отдал скрипку старику. Все захлопали. Парень недоуменно посмотрел вокруг и, потянув девушку за руку, пошел в угол, к столику.

Старик медленно укладывал скрипку в футляр. Потом он подошел к тем двоим и сел возле них. Уж не знаю, о чем они там говорили, только ушли они вместе. Скрипку нес парень.

На следующий день прибыл со своей свитой Иона Губан. Я достал свои затычки, и все пошло по-прежнему. Парочка у меня больше не появлялась. Я пытался разузнать о них, но тщетно. Во всех заведениях города посетители ели и пили исправно. Ну, бывает, конечно, иногда аппетит не тот, особенно если вчера хватил лишку, не без этого. Но чтобы совсем не есть, ну, что вы…