Восемнадцать ноль-ноль. Низкое солнце прямой наводкой беспощадно лупит по окнам. Кондишн астматически хрипит, с трудом выдыхая жалкое облачко прохладного воздуха на метр от себя. Я с остервенением стаскиваю с рук резиновые перчатки, отвратительные, как лягушачья кожа, и швыряю в корзину. Корзина наполнена до краев, и лягушачья кожа лохмотьями вылезает наружу.

-Тося, много там еще? Скажи, что прием окончен.

Я сажусь за стол и включаю вентилятор. Теплая волна мягко обдувает лицо и на какое-то время даже приносит ощущение прохлады. Несколько мгновений я кайфую.

-Олег Евгеньич, тут одна сидит и не хочет уходить, - сердито кричит из коридора Тося. – Послушайте, девушка, нам тоже отдыхать нужно! Завтра приходите!

Я вздыхаю и выхожу в приемную.

-Вот, полюбуйтесь, - Тося возмущенно кивает в сторону двери.

В коридоре, на скамейке, понуро уставившись в пол, сидит девчонка. Ладони она подложила под себя, и выпирающие ключицы делают ее похожей на галчонка.

-Вы на осмотр, девушка? – мягко спрашиваю я.

-Я не могу завтра! – с отчаянием выпаливает она. – Понимаете, не могу. У вас тут очередь на листке записана, так там сто человек, наверно… А у меня завтра последний день… А потом все… Не успею я. Я лучше всю ночь сидеть буду. До утра. И буду тогда первая.

-Что за листок, Тося? – спрашиваю я. – Мы что, уже до листков дожили?

-А вот! – кивает она на стену. – Записывались сегодня. Вчера еще не было. Если так пойдет, я не знаю, что дальше будет. Между прочим, я подсчитала: если на одну пациентку тратить пять минут, то мы за рабочий день их принять не сможем. Вам, Олег Евгеньич, придется за пару минут успевать. А, может быть, мне им просто справки выписывать? Вот Вам, девушка, например, для чего осмотр нужен?

-Мне нужна справка, что я могу родить ребенка, - заявила та, не вынимая рук из-под себя. – И сегодня.

-Ну вот, - засмеялась Тося. – Я же говорила. А родить тоже сегодня?

-А ты… Вы… Сколько же Вам лет? – спросил я, подавив невольный смешок. – Вам, простите, еще не рановато?…

-Это не ваше дело, - деревянным голосом сказала девчонка. – Вы же не родительский комитет. У меня уже были критические дни. Я просто пришла на обследование. Имею право?

-Имеешь, имеешь, - вздохнул я. – Ладно, заходи.

-Олег Евгеньич! – возмущенно закричала Тося. – Но у меня же через двадцать минут…

-Иди, Тосенька, иди. – Взъерошенная девчонка почему-то настроила меня на благодушный лад. – Я сам справку выпишу, если все в порядке.

-Ой, спасибо, Олег Евгеньич! Вы прелесть! – И, чмокнув воздух, она через секунду исчезла.

Я натянул свежую лягушачью кожу и жестом показал девчонке на кресло. При виде ее неуклюжих попыток вскарабкаться я невольно улыбнулся.

-Что, первый раз?

Она, наконец, умостилась и, сложив руки между колен, смущенно кивнула.

-Руки на подлокотники, - приказал я. – И спокойно.

Осмотр много времени не занял. Девчонка оказалась девственницей и была вполне здорова. По крайней мере, по моей части. Я выключил плафон и с наслаждением стянул с рук резину.

Она послушно вылезла из кресла и, выйдя за мной в приемную, встала около стола, как солдатик.

-Да ты сядь, - засмеялся я. – Давай, рассказывай, как тебя зовут и для чего предназначена справка.

-Это нужно только мне, - быстро сказала она.

-Ладно, - весело сказал я. – Тебе, значит, тебе. Так и запишем: “Для предъявления по месту требования!”

На самом-то деле я этих самых “для предъявления…” сегодня выписал добрых четыре десятка, но какое это имеет значение, если эта – последняя. Я подписал справку, вытащил из сейфа печать и шлепнул на подпись красивый красный оттиск.

Девчонка, не веря глазам, двумя руками подняла справку, быстро пробежала глазами по тексту, чмокнула печать, подняла взгляд, чмокнула в щеку меня и, положив на край стола деньги, тут же исчезла за дверью. Уже издали до меня донеслось “спасибо”. Я положил в карман деньги, вернулся в кабинет, выключил кондиционер и сложил инструменты. Слава Богу, рабочий день закончен. Можно предаться заслуженному отдыху.

Поставив машину в гараж, я, насвистывая, вошел в подъезд и, проходя мимо лифтерши, вежливо ей поклонился. Баба Нюся охраняла вверенный пост ревностно, никогда не пропускала никого, кто не понравился ей лично, и поэтому в подъезде было всегда тихо и чисто, а лифт исправен в любое время дня и ночи.

-Ваша почта, Олег Евгеньевич, - пропела она, подавая мне ежедневный пакет. – Сегодня немного.

Я заметил, что ее глазки хитро блеснули. Конечно, опять ковырялась в почте. Наверняка, что-то нашла.

-Спасибо, баба Нюся, - сказал я, доставая десятку. – Вы меня всегда так выручаете. Не надо по ящикам лазить лишний раз.

В лифте я быстро просмотрел сверток. Ничего интересного. Газета, счет за телефон, какая-то реклама… На пол упал небольшой конверт. Я нагнулся и поднял его. В конверте лежала, сложенная вдвое, перламутрового цвета открыточка с золотым обрезом. Внутри, на одной стороне, имелась надпись:

На другой стороне были указаны адреса нескольких салонов, а также телефоны.

Лифт остановился. Я пожал плечами и, сунув открытку в карман, полез за ключами.

В квартире сплит-система работала более эффективно, чем в клинике. В комнатах царил полумрак и приятная прохлада. Я сунул в холодильник пиво и, на ходу сдирая с себя пропотевшую одежду, прямиком направился под душ.

После водных процедур жизнь повернулась гораздо более привлекательной стороной. Я обернул бедра полотенцем и, напевая под нос, проследовал на кухню. Мокрые следы за мной таяли без малейшего промедления. Первым делом я поспешил вытащить из упаковки бутылочку пива. Живительная влага, игриво пенясь, наполнила бокал. Я с удовольствием посмотрел сквозь него на заходящее солнце, медленно, но без остановки отправил содержимое по маршруту следования, и только после этого удовлетворенно выдохнул. Потом еще с минуту постоял, прислушиваясь к ощущениям. Ощущения вполне соответствовали. Тогда я включил телевизор, нашел НТВ и наконец-то открыл холодильник. Господи, до чего же я люблю, когда полки заполнены до отказа. Несколько секунд я с удовольствием обозревал представленный натюрморт. М-м… салаты, бульон из индейки, окорок, котлеты “по-киевски”, сосиски, семга, конечно, помидорчики… Я остановился на салате со сладкой кукурузой и “киевских”, добавил крупно нарезанные помидоры с веточками базилика и кинзы и достал из хлебницы темный хлеб с изюмом от “Рамстора”. Подумав, поставил все это на поднос и прошел в гостиную. Там было заметно прохладнее. Плазменная панель при моем появлении приветливо мигнула зеленым огоньком, демонстрируя готовность к включению. Я хлопнул ей в ладоши и, поставив поднос на журнальный столик, сходил на кухню за пивом.

Веселое чириканье отвлекло меня от глобальных мыслей. Я сделал последний глоток и поднял телефон.

-Слушаю…

-Олежка, привет, - пропела трубка. – Мне с тобой надо поговорить.

-Лерка! – обрадовался я. – Ну, так в чем дело? Давай, заходи. У меня сплит-система в порядке. Кстати, я сос-ку-чил-ся-а…

-Олежек, - помолчав, сказала Лера. – Мне бы к тебе на прием попасть.

-Та-ак, а что случилось? У тебя что, не все в порядке? А ну-ка, рассказывай.

-Да все нормально, - засмеялась она. – Не волнуйся так. Просто мне справка нужна, что по твоей части я здорова.

-И тебе справка? – удивился я. – И зачем?

-Слушай, ну давай не по телефону, а? Давай, я в клинику приеду и все расскажу, хорошо?

-Да приходи, конечно, - сказал я. – Только позвони, когда придешь, а то у нас там аврал. Полгорода в очереди стоит за справками. Я ничего не понимаю.

-Ассистентку возьми, – прыснула Лера. – Или двух. А еще лучше – ассистентов. Ладно, пока, завтра позвоню.

Я положил телефон. А что, насчет ассистенток она, пожалуй, права. Надо завтра Холодову в институт позвонить, пусть пришлет пару девчат.

“ПОГАСЛИ КРАСНЫЕ ФОНАРИ АМСТЕРДАМА!” – огромные буквы пересекали наискось обложку газеты. Начало было многообещающим, и я с интересом перелистал несколько страниц.

“КОНЕЦ ДРЕВНЕЙШЕЙ ПРОФЕССИИ?!”

“ЖРИЦЫ ЛЮБВИ ТРЕБУЮТ ЗАЩИТЫ СВОИХ ПРАВ!”

“КОНЕЦ ЭПОХЕ СПИДА?”

“НЕВИДАННЫЕ ГОНОРАРЫ КЛИЕНТОВ!”

“БОРДЕЛЬ ИЛИ ЖЕМЧУЖНЫЙ ГЕЙЗЕР?!”

“М-да… Ай, да баба Нюся”. – Я невольно покрутил головой. – “Мата-Хари, блин”.

Я потянулся и, уронив газету на пол, допил пиво. Пожалуй, пора баиньки. Да, в туалет сходить, а то ночью будильник разбудит…

. . .

Я пристроил машину на стоянку и, поглядывая по сторонам, направился к клинике. Жара с утра еще не доставала, и настроение было хорошим. Однако уже в коридоре оно начало постепенно убывать. Перед нашей дверью толпилась очередь. При моем появлении поднялся гвалт. Пробившись через толпу женщин, я прошел к себе. В приемной вспотевшая Тося с трудом обеспечивала видимость порядка. Я прошел в кабинет, жестом пригласив ее войти тоже.

-Олег Евгеньич, я так больше не могу, - с отчаянием простонала Тося. – По-моему, они все сошли с ума. Такое впечатление, что весь город хочет рожать. Вы ничего не слышали, может быть, произошел демографический взрыв?

-Нет, - сказал я. – Зато я прочитал, что теперь в публичных домах платить будут не девочкам, а клиентам.

-Здрассьте! – засмеялась Тося. – И кто же платить будет? Девочки?

-Хм-м, - я тоже засмеялся. – А, действительно…

В дверь кабинета требовательно постучали. Тося округлила глаза и умоляюще посмотрела на меня.

-Олег Евгеньич! Может, мы, правда, в помощь возьмем кого-нибудь?

-Ладно, Тосенька, - сказал я. – Давай, начнем, а там посмотрим. Дай мне халат и приглашай…

К обеду у меня закончились перчатки. Я швырнул в переполненную урну последнюю пару и с раздражением крикнул Тосю. Она не ответила. Я позвал еще раз, потом встал и вышел в приемную. Тося как раз вытащила из принтера очередную справку и готовилась шлепнуть на нее печать. При моем появлении она почему-то засуетилась, попыталась спрятать печать в сейф, справка упала на пол. Тося покраснела и сидела, опустив глаза.

-Устала, Тосенька, - сказал я, поднимая справку. – Иди, кофейку попей с мороженым. Да, кстати, не забудь мне перчатки подготовить.

Протягивая ей бумажку, я машинально пробежал содержание и, не поверив себе, поднес поближе к глазам. Потом изумленно посмотрел на Тосю. Она сидела, потупив глаза, красная, как рак.

-Ну, и что это значит? – спросил я. – Задело осколком демографического взрыва?

-А ничего, - с неожиданной злостью ответила Тося. – Может быть, я тоже заработать хочу.

-Заработать? На чем заработать? – Я ничего не понимал. – А у меня ты что, плохо зарабатываешь?

-Да нет, - с досадой сказала она. – У Вас как раз, хорошо. Но мало.

-Ну-ка, рассказывай, - потребовал я, пододвигая поближе стул. – И подробнее.

-Да что рассказывать? Короче, я дала соглашение стать суррогатной матерью, и мне заплатят пятьдесят тысяч. Долларов! Только нужна справка о состоянии здоровья.

-Ты? Су…Кхм, - я даже закашлялся. – Ты хочешь стать суррогатной матерью? Ты берешь на себя такую ответственность? И, собственно, зачем? Тебе что, жить негде? Маму в Германии лечить нужно? Или с тобой что-нибудь? И на что ты девять месяцев жить будешь? Хотя да, биологические родители обычно содержат… А я как же? Ты хотя бы предупредила…

-Три месяца всего, - виновато вздохнула Тося. – Я думала, Вы не будете… Спецроддом. Даже декретный не нужен. И потом, столько денег, жуть. А родителей никаких нет, ребенка прямо в больнице забирают. Даже не показывают.

-Как три месяца? – опешил я. – Ты сама-то понимаешь, что говоришь? Кого ты родишь за три месяца? Ты же будущий гинеколог.

-Я там была, - упрямо сказала Тося. – Какие-то новые технологии, ускоренное созревание. Нам даже фильм показывали.

-Кому это нам? – рассердился я. – Что ты мелешь? Какие ускоренные технологии? Кто показывал? Ты родителям, кстати, сказала об этой глупости?

-Значит так, - со злостью сказал я. – Никакой справки ты не получишь. Это первое. Во-вторых, ты немедленно дашь мне телефон и адрес этого так называемого роддома, я сам разберусь.

-Подумаешь! – надулась Тося. – Я и в мединституте могу такую справку взять. Вы же знаете прекрасно, что я здорова. Ну, подумаешь, в очереди постою… А телефон и адрес в газете, вон, на столе лежит.

-Ладно, - буркнул я. – Не дать тебе справку я не имею права. Правда, имею право на административное взыскание за использование служебного положения в личных целях. Я имею в виду печать.

-Ой, Олег Евгеньич, миленький, - затараторила Тося. – Да я Вам вместо взыскания армянский коньяк выставлю. Ой, можно я Вас поцелую?

-Лучше кофе мне принеси, - отмахнулся я. – Почитаю твою газету, пока перерыв не кончился. И, кстати, не забудь про перчатки. Ты еще на службе.

Я вернулся в кабинет, сел за стол и развернул газету. Никаких многообещающих заголовков в ней не было. Листать многостраничное издание не хотелось.

-Тося! – крикнул я. – Иди сюда, покажи, где здесь про это…

-Вас к телефону, Олег Евгеньич, - отозвалась Тося. – По-моему, это Ваша…

Я поднял трубку.

-Олежек, привет, - осторожно сказала Лера. – Ну, как у тебя там?

-Насчет твоего драгоценного здоровья? – съязвил я. – Справочка нужна? Конечно, заходи. Осмотрим, как положено. Так и быть, без очереди.

-Олежек, а мы же с тобой, вроде, недавно… - попыталась пошутить Лера. – Может быть, будем считать это осмотром?

-Недавно, - я неожиданно разозлился. – А следующий раз, значит, месяца через три, не так ли? Или, может быть, снова на осмотр потянет? А что? Все-таки, пятьдесят тонн баксов… И ответственности никакой. Родила царица в ночь не то сына, не то дочь… Суррогатная, блин…

-Ты что, Алик? – тихо сказала Лера. – Ты же знаешь, как мы живем. Мне так нужна квартира…

-Можно было и со мной посоветоваться, - проворчал я. Злость прошла, и я уже сердился на себя за то, что не сдержался. – Извини, что накричал. Я тут, вообще, на ушах стою. Приходи, конечно. Я Тосе скажу, она тебе справку выпишет.

-Спасибо, Олежка, - помолчав, сказала Лера. – Мы с тобой потом поговорим, ладно?

-Ладно, - вздохнул я. – Поговорим, а как же. Пока.

-Олег Евгеньич, можно запускать? - крикнула Тося. – Перчатки я там положила.

-Запускай, - машинально пробормотал я.

Но на самом деле, во мне зрело убеждение, что все это нужно немедленно прекратить, найти подозрительный роддом и выяснить, что происходит. Восторженные россказни будущих поставщиц суррогатных кукушат о заманчивой трехмесячной беременности постепенно стали приводить меня в бешенство. Сначала я шутил по этому поводу, потом стал пугать своих клиенток возможным отрицательным результатом других анализов. Наконец, я прямо спросил у одной веселой особы, не задумывалась ли она, что ее просто используют для какой-то, возможно криминальной, игры? В ответ девица пожала плечиками.

-Да мне, вообще, наплевать, что там родится. Я бы и каждый месяц так рожала, ха! За такие-то бабки…

-А своих как же? – не унимался я. – Вдруг со здоровьем что? Не боишься?

-Ну, а чего мне нищету разводить? – рассудительно сказала девица. – Насуррогачу вот на домик, какой никакой, и завяжу. Хотя нет, еще машина нужна. Потом за границу уеду. Чего тут криминального? А на своих короедов у меня еще время есть. Для них, кстати, и стараюсь.

Тося! – раздраженно крикнул я, когда девица ушла, - Гони всех к… Я хотел сказать, закрываемся по техническим причинам!

-Это, наверно, из-за меня Вы так? – виновато сказала Тося, входя через некоторое время в кабинет. – Я Вам все настроение испортила?

-Да при чем здесь ты, - отмахнулся я. – Покажи лучше, где это объявление.

-А вот, в конце, - сказала Тося. – Ну, вот же, маленькими буквами.

-Ладно, вижу, - буркнул я.

-Слушаю Вас, - приветливо сказали в трубке. – Здравствуйте. Вы хотели бы стать суррогатной матерью?

-Да! – язвительно сказал я. – С детства мечтал стать именно суррогатной матерью. Тем более, за три месяца.

-Если Вы хотите узнать что либо о нашей организации и новейших методах детопроизводства (она так и сказала: “детопроизводства”), то мы можем пригласить Вас на специальную лекцию. Кроме того, мы можем показать Вам наш роддом. – Голос в трубке оставался таким же приветливым. – Если Вы расскажете, где находитесь в данное время, я назову Вам адрес ближайшего спецроддома.

-Я заведую частной гинекологической клиникой, - сухо сказал я. – И меня крайне волнует здоровье моих пациенток. Тем более что речь идет о каких-то совершенно незнакомых мне методах… Что касается моего местонахождения, то я сейчас нахожусь практически в центре города.

-Ближайший к Вам спецроддом находится на территории Студенческого парка. Это большой двухэтажный ангар оранжевого цвета с синей арочной крышей.

-Но там же вроде спортивный…

-Мы приобрели и переоборудовали его, - спокойно сказала собеседница. – Будем рады видеть Вас в любое удобное для Вас время. До свиданья.

-До свиданья, - машинально сказал я и положил трубку.

Некоторое время я переваривал информацию. Потом позвал Тосю.

-Ты в Студенческом парке оформлялась?

-Нет, - сказала она. – Я у себя, на территории санатория договорилась. Там новое здание построили. Красивое. Оранжевое такое.

-Ну да, - вздохнул я. – С синей крышей. Ладно, Тосенька, иди. Попробую выяснить, что это за спецроддомы такие.

. . .

Оранжевый цвет хорошо просматривался даже сквозь полудикие заросли Студенческого парка. Подойдя поближе, я обошел здание вокруг. Старый зал заметно помолодел. В посвежевших стенах появились большие окна. Плотные жалюзи надежно заслоняли от любопытных взглядов то, что происходило внутри. Вдоль тротуаров сплошным ковром цветов радовали глаз аккуратные газоны. Перед входом журчал фонтанчик, в струе которого весело прыгал мячик. Полюбовавшись на эту пасторальную картинку, я толкнул бронзовое стекло двери.

Приемная сияла строгостью фешенебельного медицинского учреждения и невероятной стерильностью. Оглядев изысканный интерьер, я с некоторой завистью вздохнул и, отыскав в глубине холла стол, мягко освещенный настольной лампой, направился туда. За столом девушка в изящном халатике бегала пальцами по клавишной доске, не отрывая глаз от монитора. Рядом, в кресле сидела пациентка и тревожно следила за ее манипуляциями. Я кашлянул. Девушка оторвала взгляд от монитора и вопросительно посмотрела на меня.

-Я звонил, - сказал я. – Меня направили сюда. Вы не в курсе?

-А-а, да, да, - приветливо улыбнулась девушка. – Я предупреждена. Извините, пожалуйста, Вам придется совсем немного подождать. Присядьте в кресло, я сейчас вызову старшую медсестру.

-Здравствуйте! Это Вы к нам в гости?

Я оглянулся и, увидев, что к креслу подошла медсестра, поспешно вскочил.

-Здравствуйте! Да, это я звонил. Я бы хотел…

Она мягко остановила меня.

-Пройдемте в кабинет. Там и поговорим.

Я прошел за ней в одну из нескольких дверей, выходящих в холл. Ничего особенного. Обычный кабинет. Добротная мебель, компьютер. На окне несколько горшков с цветами. Медсестра пригласила меня сесть в кресло, а сама прошла за свой стол. Я обратил внимание на ее восточную внешность. Казашка? Татарка? Нет, все-таки, наверно что-то смешанное. На мой взгляд ей было не больше двадцати пяти. Я вдруг поймал себя на мысли о том, что в халатике она выглядела весьма сексуально и поспешно отвел глаза в сторону.

-Ну что ж, слушаю Вас… Мужчина редкий гость в наших стенах. Что Вас сюда привело?

-Меня зовут Олег Евгеньевич, - представился я. – Заведую частной гинекологической клиникой. На бизнес не жалуюсь. Но в последнее время поток посетительниц увеличился настолько, что меня это стало удивлять. Оно бы и ладно, от работы отказываться, как говориться, грех. Но ведь такое количество суррогатных мам? Да еще почему-то, практически, в одно время… И что это за беременность с таким сроком? Честно говоря, сначала я думал, что мои клиентки просто чего-то не поняли. Но они ссылаются на вас. Лично я не представляю, что наука так далеко шагнула вперед. Хотя я стараюсь быть, так сказать, в курсе. Журналы специальные по долгу службы почитываю, в мединституте частенько бываю. Но вот не встречал, знаете ли, не встречал… Видимо, что-то где-то упустил. Вот и захотелось, наконец, самому во всем разобраться. Заодно убедиться, что пациенткам моим ничего не грозит. Ну и, если можно, взглянуть, так сказать, на… гм… Ну, на то, что получается за три месяца, уж извините, боюсь назвать это плодом.

-Хорошо, Олег Евгеньевич, - сказала сестра. – Я Вас поняла. Приятно познакомиться с коллегой. Если не возражаете, давайте сделаем так. Сейчас Вы посмотрите очень короткий рекламный ролик, который, надеюсь, рассеет общую, так сказать, тьму. А потом мы совершим экскурсию по нашему роддому, и я постараюсь ответить на Ваши вопросы, насколько это будет в моих силах. Сейчас, извините, мне нужно заняться очередной будущей мамой.

Пока она говорила, я с удовольствием смотрел на ее губы. Похоже, что она это заметила, потому что внезапно замолчала. Я еще несколько секунд продолжал смотреть, но потом спохватился.

-Скажите, а здесь нет кого-нибудь более…

-Я здесь осуществляю общее руководство, - спокойно сказала сестра. – Никто, более компетентный, здесь не требуется. Это всего лишь роддом. Кроме того, все наши пациентки имеют на руках справки о состоянии здоровья.

-Хорошо, - сдался я. – Давайте начнем с рекламы.

-Ну что, Олег Евгеньевич, получили некоторые ответы?

Я оглянулся. Медсестра поправила перед зеркалом шапочку и прошла за стол. Она смотрела на меня и улыбалась.

-Да уж, - я улыбнулся в ответ. – Получил, скорее, некоторые вопросы. Такой ролик я Вам сниму, не выходя из дома. По молодости я увлекался домашними телефильмами и весьма в этом преуспел. Честно говоря, я немного разочарован. “Парк Юрского периода” впечатляет гораздо больше.

-А Вы хотели приключений? – удивилась сестра. – Это же обыкновенная рутинная работа крупнейшего ученого. Он рассказал о некоторых своих опытах. Кстати, на сегодняшний день фильм устарел. Мы уже достигли гораздо большего. Сейчас роды происходят естественным путем. Правда, пока еще в ванну со специальным раствором, но это очень ненадолго.

-И я могу на это взглянуть? – осторожно спросил я.

-Пожалуй, можете, - согласилась сестра. – Все-таки, Вы специалист. Правда, в родильное отделение Вас, уж простите, не пропустят. У нас абсолютная, подчеркиваю, абсолютная стерильность. В родильное отделение не могу пройти даже я. Вам придется наблюдать за родами через монитор.

Она смотрела на меня и спокойно улыбалась непроницаемой восточной улыбкой. Что я мог на это сказать. Конечно, ничего. Она была абсолютно права. Хотя на мониторе я мог наблюдать за каким угодно процессом и проходящим тоже где угодно. Кино, как известно, великий обманщик.

-Очередные роды ожидаются через десять-пятнадцать минут. У Вас есть возможность задать мне еще пару вопросов, если они есть.

-Я звонил вам по многоканальному телефону. Видимо, у вас много работы?

-Да, - снова улыбнулась она. – Тут Вы правы. Мы работаем здесь уже несколько месяцев и, уж поверьте, объем таков, что пришлось установить многоканальный телефон. Мы просто идем навстречу потенциальным клиенткам.

-Но почему именно суррогатные матери? А если к Вам обратится какая-нибудь бездетная пара?

-И мы с удовольствием им поможем, - подхватила она. – Кстати, я могу порекомендовать Вам несколько семей, которые обратились к нам с этой проблемой. Сейчас они воспитывают прекрасных малышей.

-Спасибо, - вежливо сказал я. – С удовольствием посмотрю на малышей. Но позвольте еще вопрос: Кому вы отдаете этих, как я понимаю, весьма многочисленных суррогатных детей?

-Вы не представляете, как много семей хотят создать крепкую семью, но не могут иметь детей, - сокрушенно сказала сестра. – Экология планеты очень подорвала способность человека к воспроизводству.

-Но до сих пор я считал, что человечество, наоборот, имеет тенденцию к ограничению численности. В некоторых странах уже сейчас семьям не разрешается иметь больше одного ребенка. А вы, насколько я понял, собираетесь плодить детей тысячами, если не десятками тысяч? И это притом, что в России, да и не только в России, уже тянет свою сиротскую лямку огромное количество несчастных ребятишек разного возраста. Простите, но я не вижу логики. Кстати, кто финансирует такой грандиозный проект?

-Это закрытая информация, - сухо сказала сестра.

-Понятно, - кивнул я. – А где же малыши дожидаются своих родителей? Ведь это должны быть большие детские дома, с огромным жизнеобеспечением. Разве о них что-нибудь известно?

-Это закрытая информация, - повторила сестра. – Нам не нужен лишний ажиотаж вокруг этого проекта.

-Но слухи! Куда вы денете слухи? Вы же не спрячете такое количество детей, весь мир будет говорить только об этом. Да уже и сейчас говорят, я в газетах читал. Тем более, что вы еще платите такие деньги…

-Послушайте, если я не ошибаюсь, в начале нашего разговора Вас интересовал только срок беременности. Не так ли? Кстати, Вы хотели присутствовать при родах. Вы готовы?

-Нет, знаете, наверно, я откажусь, - вежливо сказал я. – Не буду отрывать Вас от работы. Пожалуй, я поверю Вам на слово. К тому же, я уже не думаю, что увижу что-то новенькое. Извините, что оторвал от работы. Разрешите откланяться.

-Я буду рада, если смогла Вам в чем–нибудь помочь, - улыбнулась сестра. - И все-таки Вы зря отказались посмотреть на роды. Уверяю Вас, это очень интересный и познавательный процесс. Но, если хотите, я по пути покажу Вам наши родовые отделения и палаты. Разумеется, через стекло.

-Спасибо за предложение, - сказал я. - Я уверен, что там у вас все просто на идеально высоком уровне. Судя хотя бы по холлу. Но, если позволите, последний вопрос…

-Да, я Вас слушаю, - сказала сестра. Восточное лицо ее оставалось абсолютно спокойным.

-Скажите, а как вы обеспечиваете такое количество суррогатных матерей исходным донорским материалом?

-Вы имеете в виду сперму?

-Ну да. По моим представлениям, ее должны быть просто реки. У вас что, где-то есть спермоферма?

-Ценю Ваш юмор, - слегка улыбнулась сестра. – Но этот вопрос вне моей компетенции. Я заказываю, мне поставляют.

-Но кто?!

-Ну, если Вы читали газеты, как утверждаете, то, наверняка встречали такое название: Фонд “Будущее человечества”. Или нет?

-Встречал, - кивнул я.

-Тогда рекомендую обратиться по этому вопросу непосредственно туда. Вас еще что-нибудь интересует?

-Нет, спасибо, - сказал я. – На этот раз, действительно, разрешите попрощаться.

В этом стерильном термосе с его постоянной температурой я как-то успел забыть о том, что на улице душный летний вечер. Правда, по сравнению с полуднем воздух успел немного остыть, но, тем не менее, уже через несколько минут я почувствовал, что у рубашки есть воротник.

Дома я немедленно полез под душ и долго стоял, подняв лицо навстречу холодным струям, с наслаждением впитывая их колючую свежесть.

Ужинать не хотелось. Я включил телевизор, нашел новости и принялся сооружать простенький салатик из помидоров с зеленью и холодной нежирной простоквашей.

-…Кредит в двести пятьдесят миллиардов долларов для малоизвестной фирмы – это сенсация. Но ходят упорные слухи, что ООО “ГЕНОСФЕРА” является одним из дочерних предприятий фонда “БУДУЩЕЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА”, на счетах которого сейчас…

Я схватил пульт и увеличил громкость.

Я машинально подобрал корочкой остатки салата и отнес посуду в раковину.

Я закрутил кран и пошел в гостиную. Ну-ка, сестренка моя дорогая, где ты тут у меня? Не так уж часто я тебе и звоню, не помню телефончик-то…

Женька ответила сразу, будто ждала моего звонка. После первых охов и ахов, расспросов о здоровье мамы и погоды я осторожно повернул разговор в нужное русло.

-Ну, а как насчет ваших детских планов? Вы же с Антоном, вроде, хотели взять кого-нибудь? Или, все-таки, попробуете что-то из современных методов?

-Нет, Олежка, - вздохнула Женька. – Современные тоже не проходят. Антон полностью стерилен. Нам теперь разве что клона выращивать. А клон, сам понимаешь, пока дело далекого будущего. К тому же…

-Слушай, Женька, - сказал я. – Я тут у нас одну фирму раскопал. Они вроде как за короткий срок гарантируют бездетным парам решение их проблем.

-Ха, - засмеялась она. – Это те, что суррогатных матерей приглашают, что ли? Значит, уже и до вас докатилось?

-А что, в Питере они уже давно? – озадаченно спросил я. – И ты туда обращалась?

-Да, мы с Антошкой сразу пошли, как узнали. Но нам сказали, что проект находится в стадии завершения, и стопроцентный результат они пока гарантировать не могут. И предложили, как альтернативу, провести экспериментальные роды. Если результат будет успешным, то ребенка нам отдадут сразу же после стабилизационного периода. Если нет, то нам выплатят компенсацию в размере пятидесяти тысяч долларов.

-И вы, конечно…

-Естественно. А ты отказался бы от такой кучи денег?

-Да я бы не отказался, но вот неполноценные роды не для меня, - засмеялся я. – Может, к тебе подкатиться по-братски?

-А что? – кокетливо сказала она, - будешь себя хорошо вести, так и быть, поработаю разок на тебя. Все-таки, братик, как-никак. А здесь мне всего месяц остался.

-Но я надеюсь, ты не собираешься теперь всю жизнь посвятить деторождению?

-Мы фирму решили открыть, - помолчав, сказала Женька. – Деньги нужны на разворот, так сказать. У меня, понимаешь, талант вдруг открылся. Наливки делаю.

-Наливки? – удивился я.

-Ну да. На даче. Ко мне даже из Москвы иной раз приезжают. Сам понимаешь, помещение нужно, сырье, стекло… Я уже и лицензию получила.

-Ну, ты даешь… Наливки. С ума сойти… И на каком же сырье, если не секрет? На самогоне из груш что ли? Я помню, у вас груш в саду много было. Или из другого чего?

-Из другого чего, - засмеялась Женька. – И травку добавляю.

-Какую травку, - не понял я. – Не коноплю, надеюсь?

-Травку “чихай на здоровье”. Сказку помнишь? “Карлик нос”?

-Помню, конечно. Старуха там еще была страшная. Кстати, у тебя этот талант, наверно, от прабабки нашей. Она, кажется, шинок держала в Ужгороде, или корчму. У меня где-то ее фотография есть.

-Насчет прабабки я не знала. Это вообще-то может мне пригодиться. А вот наливочку свою я тебе как-нибудь пришлю, оценишь.

-Ладно, сестренка, - сказал я. – Рад был слышать, что у тебя все в порядке. Удачи тебе в бизнесе. Фотографию бабки вышлю. Но наливка за тобой. Ну, все, пока!

Я положил трубку, и некоторое время смотрел на плазменную панель, терпеливо ожидавшую моего сигнала.

-Вот так. И здесь, понимаешь, облом. Где же, однако, кукушата? И где, черт возьми, для них гнезда?

Я хлопнул в ладоши.

-…сегодня в Думе творится что-то невероятное. Давно не поднимался вопрос, вызвавший такой интерес депутатов…

Я чуть увеличил громкость.

-Уже с утра представитель ЛДПР предложил внести в повестку дня вопрос об уплате налогов с доходов, получаемых клиентами так называемых мужских клубов “ЖЕМЧУЖНЫЙ ГЕЙЗЕР”. Предложение вызвало бурный ажиотаж. Дебаты продолжались до перерыва. Особенно жгучий интерес депутатов вызывало происхождение этих клубов и невероятный размер оплаты услуг. Однако события неожиданно приняли еще более интригующий оттенок. После перерыва с заявлением выступил представитель правящей партии:

“Поступили сведения, что данный вопрос находится в компетенции силовых структур. Поэтому есть предложение снять его с повестки дня и вернуться к нему после консультации с соответствующими ведомствами”.

После голосования решение было принято. На следующее заседание Думы будет приглашен представитель МЧС.

Теперь переходим к сообщениям из-за рубежа…

-Пивка выпить, - вслух сказал я. – Хотя…

Телефон заиграл “Миллион алых роз”. Продолжая вращать бокал, я поднял трубку.

-Мама, привет. Что случилось? Как ты себя чувствуешь?

-Спасибо, сынок. У меня все нормально. На здоровье пока не жалуюсь, слава богу. А ты как? Не звонишь, что-то. Как бизнес? Продвигается?

-Да нормально все. Клиентки только замучили. Валом прут. Такое впечатление, что весь город решил забеременеть до начала учебного года. Не могли подождать до октября хотя бы. Кстати, мам, я сегодня Женьке звонил. Она тебе привет передавала. Говорит, наливки делает. Лицензию получила. Обещала мне прислать.

О том, что сестрица решила стать суррогатной матерью, я решил пока промолчать.

-За привет спасибо, - сказала мама. – Надо ей тоже позвонить. Интересно, как там у них с Антоном. Ничего не говорила?

-Нет, - соврал я. – Вроде, все по-старому.

-Олежек. - Мама помолчала. – У тебя как сейчас с деньгами?

-Да как. Нормально с деньгами. Сейчас и заработки пошли побольше. Устаю, правда, как собака. Еще и ассистентка решила забеременеть… А тебе, что, деньги нужны?

-Да мне соседка крем один показала. Ты знаешь, просто чудо какое-то. Ей шестьдесят пять, а после этого крема выглядит максимум на пятьдесят. Ни одной морщинки. А глаза как блестят… И всего пять раз лицо помазала, говорит.

-Ладно, мам, - засмеялся я. – Ну, конечно, я тебе дам на этот крем. О чем ты говоришь. Сколько он там, рублей триста, четыреста стоит? Ну, пусть пятьсот. Завтра привезу.

-Олежек, ты знаешь, - виновато сказала мама, - этот крем тридцать пять тысяч стоит.

-Ско…Сколько? – Я даже поперхнулся. – Ты чего, мам? Да не может крем столько стоить. Это тебе соседка сказала?

-Ну да. Ей сын купил. Он в какой-то мужской клуб ходит. Не знаю, что он там делает, но получает, говорит, хорошо. Машину купил. Я и подумала, может, и ты бы туда сходил. В клуб этот. Ты ведь толковый. Может, и тебя возьмут? Нет, ты если не можешь, не нужно, конечно… Просто, я на Катерину глянула и, не поверишь, зависть прошибла, прости господи. Ну, прямо молодая. Я, по сравнению с ней, старуха. А она же на пять лет старше. И ведь только полтюбика использовала.

-Ладно, мам, - пробормотал я, с сожалением глядя на подтаявший лед, - Я не обещаю, но я попробую. Честное слово. А ты не знаешь, что это за клуб такой?

-Нет, сынок, я не знаю. Но, если нужно, я пойду и у соседки все точно…

-Нет, нет, не нужно, - поспешно сказал я. – Я об этом что-то слыхал, или читал. Сейчас поищу. Не беспокойся, я постараюсь все сделать. А нет, я тебе попробую и так деньги найти. Ну, может, не сразу.

-Ой, Олежек, извини, кино начинается. Я пропускать не хочу. Такой сериал интересный. Ты не смотришь?

-Нет, мам. Я тут познавательную программу нашел. Ну, давай, пока. Насчет просьбы твоей я попробую. Целую тебя.

Я опрокинул в рот согревшееся виски и поморщился. Пожалуй, надо приготовить еще порцию.

. . .

-Ну что, Антонина, начала свой трехмесячный забег? Или еще на старте?

Настроение у меня, несмотря на жару и толпу потных женщин в коридоре, было вполне благодушным. К тому же с утра я смог отрегулировать сплит-систему. Пришлось, правда, проштудировать объемистое руководство, но результат этого стоил. Теперь в приемной царила приятная прохлада.

-Там еще кофе есть? Налей, пожалуй, еще чашечку.

-Ой, Олег Евгеньич, ну Вы так прямо, - покраснела Тося. – Ну да, я уже, так сказать, в процессе. Даже, скорее, на подходе.

-Правда, - удивился я. – А-а, так это ты тогда еще, когда справку брала… Интересно, интересно… А что же не расскажешь?

-Придумаете тоже, - вспыхнула Тося. – Что я Вам должна рассказывать?

-Да ладно, не смущайся. У тебя ведь работа такая. Еще насмотришься за всю жизнь на все прелести этого процесса.

-А я, может, и не собираюсь всю жизнь на них смотреть, - заявила Тося. – Разве нет других занятий, более интересных?

-Это каких же? – с интересом спросил я, с удовольствием прихлебывая кофе. – Тебе, вроде, и учиться осталось совсем немного?

-Да брошу я его, - пренебрежительно отмахнулась Тося. – Не нравится мне это занятие. И никогда не нравилось. Мама заставила. Говорит, гинекологи хорошо зарабатывают. Но теперь все. Я уже решила. Теперь другим буду заниматься.

-И чем же, если не секрет?

Я, Олег Евгеньич, миллион хочу заработать. Долларов. Я уже все просчитала. Всего за пять лет можно собрать.

-То есть, все пять лет ты собираешься беспрерывно рожать? – уточнил я. – И, конечно, этих вот суррогатных бройлеров?

-Ну, бройлеров, не бройлеров, а чем бесполезно в институте время терять, лучше за пять лет нарожать себе, детям и, наверно, еще и внукам хватит… Да Вы не беспокойтесь, Олег Евгеньевич, я пока у Вас буду работать, как всегда. Мне здесь, вообще-то, нравится.

-Ну, спаси-ибо. Утешила старика. А то я уж и не знал, что делать. Эти твои, - я кивнул на дверь, – хм, коллеги, замучили прямо.

-Ой, - засмеялась Тося. – Какой Вы старик? Тридцать пять всего. Придумает тоже… Я бы в Вас влюбилась, честное слово.

-Так в чем же дело? Я готов. Даже не женат.

-Вы босс. А с боссами шалить нельзя, - кокетливо сказала Тося. – И потом, все-таки Вы на тринадцать лет старше.

-Сдаюсь, сдаюсь, - я шутливо поднял руки. – Ты лучше расскажи, имплантация была обычной, или, может быть, тебе показалось что-нибудь не совсем, так сказать…

-Да нет, - она покраснела. – По-моему, все обычно. Я, вообще-то, раньше этим не занималась.

Я молча покивал головой. Что ж, обычно, так обычно.

До конца перерыва оставалось еще несколько минут, и я машинально перелистал валявшуюся на столе газетенку. Роскошная красотка, сверкая белозубой улыбкой, расхваливала какой-то крем для загара. Некоторое время я с удовольствием рассматривал подробности ее фигуры, потом вдруг вспомнил разговор с матерью.

-Тосенька, а ты случайно не слышала, какой-то крем новый в продаже появился, говорят, дорогой очень?

-Ой, Олег Евгеньич! - Тося даже придвинула стул поближе ко мне. – А Вы что, тоже знаете? Весь город говорит…

-Да мама спрашивала, - пожал я плечами. – Попросила купить, но как сказала сколько стоит…

-И не говорите, ужас просто. Но зато чудеса полные рассказывают. Говорят, тетки пожилые магазины с боем берут. Молодежь тоже, кстати, не отстает. Даже мужики берут.

-Да что же это за крем такой? – недоверчиво спросил я. – Из чего? И откуда привозят?

-Да никто не знает. На него и рекламы-то особой нет. И так все понятно. Кстати, там не только крем, еще эликсир продают. Маленькие такие бутылочки. Принимать можно только одну порцию в неделю. Но результат… Вы не представляете, говорят, что молодеют все на глазах, седина уходит, морщины разглаживаются.

Она оглянулась на дверь и, придвинувшись поближе, заговорщицки прошептала: - Да, вообще, улет… У женщин грудь становится, как у девушек, а у мужиков, не поверите, потенция в несколько раз повышается.

-Да ладно, - засмеялся я. – Прямо алхимия какая-то. А где же это все раньше было?

-Где, где? А где все бывает, пока продавать не начнут? В разработках секретных, где же еще. Теперь вот кто-то миллионы загребает, как Билл Гейтс.

Она мечтательно вздохнула и, подперев кулаками подбородок, уставилась в потолок.

-Мы с девчонками решили хоть на тюбик крема сброситься. По два разика помажемся, и то результат сразу виден будет.

-И что же ты убирать собираешься? Морщины, или седину? А, может быть, - я наклонился поближе и подмигнул, - с грудью проблемы? Я, конечно, не все вижу, но, на мой взгляд, крем там не нужен.

-Ой, Олег Евгеньич, - Тося покраснела и отодвинулась. – Скажете тоже… Ну, я вообще…

-Ладно, ладно, - засмеялся я. – Все вы, женщины, одинаковые. Хоть разок, но попробовать надо обязательно.

-А мужчины вроде не такие же, - прыснула Тося. – Тоже, небось, все бы попробовали хоть разок, а? А, может, и Вам помазать кое-где надо?

-Так, перерыв закончен, - сказал я, вставая из-за стола. – А то сейчас мы договоримся.

Я прошел в смотровую и, вздохнув, вытащил из коробки свежие перчатки.

-А институт ты все-таки пока не бросай. Что-то мне подсказывает, недолго эта бройлерная горячка продержится. Я, правда, еще ничего толком не понимаю, но нутром чувствую, что-то здесь не так… Ладно, давай, приглашай следующую... Да, кстати, совсем забыл, Лера должна была подойти… Ты не помнишь, была она?

-Приходила, Олег Евгеньич, - кивнула Тося. – Тогда еще. Я ей справку выписала, как Вы сказали. А что, надо было к Вам?

-Нет, нет, Тосенька, все нормально. Я с ней так и договаривался. Просто поинтересовался…

Честно говоря, встречаться теперь с Лерой, а уж, тем более, осматривать ее мне что-то не очень хотелось, и я был даже рад, что не видел ее.

-Олег Евгеньич, я прием закончила, - сказала Тося. – Что это творится на улице? Даже и на грозу не похоже. Жуть какая.

-Война миров, - грозно сказал я. – Слышишь, падает что-то? Это марсианские корабли садятся? Сейчас вместо дождя нас будут поливать кислотой. Потом мы все растворимся, и нас съедят, как суп.

-Да ну Вас, - отмахнулась Тося. – Какие там еще корабли. Это придурки на соседней стройке, наконец, сваебойную машину починили. У них, наверно, план на сегодня не выполнен. Ну, ничего, небось, дождь их остановит. А я ведь даже зонтик не взяла. Хотя, может быть, дождя и не будет?

-Не похоже, – с сомнением сказал я. – Ишь, как заворачивает. Что, в приемной еще есть кто-нибудь?

- Нет, разбежались все. Я сказала, что прием на сегодня уже закончен.

-Умница, Тосенька. – Я притянул ее к себе и легонько похлопал по плечу. – Что бы я без тебя делал.

-Скажете тоже, - она вывернулась, и я даже в темноте почувствовал, как она покраснела. – Может и мы побежим, чтобы под дождь не попасть?

-Да не переживай, - сказал я. – Я тебя подвезу. Все - таки, какая никакая, а будущая мать. Промокнешь еще…

-А Вы думаете, что я откажусь? – в тон мне ответила Тося. – И не надейтесь.

-А я и не… - начал, было, я, но в это время на поясе щекотно завибрировал мобильник.

-Слушаю, - сказал я. – О, Марик, привет, дорогой. Сколько лет, сколько зим? Давненько не звонил. Как ты там? Что, долго рассказывать? Ну, домой позвони. Я скоро буду. Антонину вот только подброшу и сразу… Ну, какую, какую? Все тебе расскажи... Фиг тебе, не дождешься. Это плод запретный.

-Этот тот Марик, что мне глазки строил? – спросила Тося. – Симпатичный мужик, хоть и армян.

-Не армян, а армянин, - поправил я. – Да он и не совсем армянин. А глазки он всем строит. Ты осторожней. Он на шуры-муры мастер большой. Не успеешь оглянуться, уже в списке будешь.

-В каком еще списке? – кокетливо спросила Тося. – Я к нему в список записываться не собираюсь.

-У него список женщин есть, которые к нему потом дозвониться пытаются, - засмеялся я. – Но он после первого раза обычно недоступен.

-Фу! – брезгливо сказала Тося. – А чего же тогда они на него бросаются?

-Ну, он же не всем об этом докладывает, - возразил я. – А мужик он и вправду, симпатичный, сама сказала. Так что список, будь уверена, впечатляющий.

-Ну да, - подхватила Тося, - И раз Вы его так защищаете, то и у Вас, надо полагать, список тоже не очень маленький.

-Где уж нам уж выйти замуж? – вздохнул я. – Профессия, деточка, накладывает отпечаток. Там, где начинается гинеколог, кончается мужчина.

-Во-первых, это глупости, - отрезала Тося. – Во-вторых, у Вас что, на лице написано, что Вы гинеколог?

-А где, по-твоему, у меня это написано? – усмехнулся я.

-Вот если бы я с Вами не работала, - подумав, сказала Тося, - я бы решила, что Вы меня клеите.

-Почему это? – удивился я.

-А разговор у Вас пошел такой характерный. Слегка возбуждающе завлекающий. Чисто мужской.

-Ну, ты, я смотрю, специалистка, - покачал я головой. – Давай-ка поскорей мотать отсюда. По-моему, сейчас хлынет. Может, хоть до машины добежать успеем?

-Точно, - обрадовалась Тося. – Помчались.

-…и во время этой грозы за городом разворачивались невероятные события. Нам удалось поговорить со свидетелем, который видел, что происходило сегодня на городской свалке.

Я машинально сунул бутылку в холодильник и повернулся к телевизору.

-…прямо как поленья с неба летели, - возбужденно рассказывал мужичок, физиономия которого отливала здоровой синевой пьющего бомжа . – Ну, как из печки. Раз, и еще раз, а потом … твою…! И как е…нет! Ну, мы на… врассыпуху, кто куда, значит…

Он снова выматерился и счастливо засмеялся, весьма воодушевленный таким вниманием к своей особе.

-Ну, а пятно? – спросил корреспондент. – Пятно когда появилось? Вы же говорили, что от луны куски вроде отваливались?

-Ка-ап, - мужик икнул. – Какая на… луна в грозу такую?

-Не-е, подожди, дед, - не унимался корреспондент. – Ты же… Вы мне рассказывали, что вот вы выпивали, а потом с луны на вас упало что-то… Про радиацию еще…

-Радиацию? – повторил мужик, сверля камеру мутным взглядом. – Какую на… радиацию? А-а, погоди, вспомнил…

-Вот-вот, - обрадованно подбодрил его корреспондент – Вы еще в карты играли. Когда это было?

-А … его знает. Давно. Ну, может месяц назад. Помню только приняли тогда крепко… Бормотухи какой-то достали… Ну, играли потом, чего не поиграть… А он и кричит…

-Кто кричит? – терпеливо добывал информацию корреспондент.

-Да Ванька Жила …твою! Не мешай! Че, - кричит, - мы пили? Или я уже в ж… или, правда, луна на… разваливается! Гля, куски летят!

Ну, мы вверх глянули, а там, правда, как пёрья от подушки, большие только… И вниз летят. Так мы игру забросили на… Смотреть стали. Жалко, блин, я тогда в плюсах шел.

Он замолчал и принялся горестно качаться из стороны в сторону.

-Жила, сука, специально отвлек…

-Ну, дальше, дальше-то что было? - Корреспондент попытался вернуть мужика к повествованию.

-Да пошли вы все на…! – вдруг разозлился мужик. – Ну, один лоскут точно на нас спикировал. Ну и побежали все к …, как тараканы. Один Жила там и остался. Отлить решил, сука. Ну, да я его все равно найду… Он теперь мне две сотни должен.

Мужик обернулся и погрозил куда-то в темноту кулаком.

-Скрывайся, не скрывайся, проценты пойдут теперь! Я тебя на счетчик на… поставлю!

-И большую территорию накрыло? – осторожно спросил корреспондент.

-Так на всю нашу свалку. Извиняюсь, на весь полигон. –Мужик вдруг вспомнил, что он перед телекамерой. – И светится! Может и правда, радиация? Как в Чернобыле на…?

Он испуганно перекрестился.

-Микроволновка нетерпеливо мяукнула. Я вытащил из нее тарелку и, сев за стол, механически принялся поглощать рагу.

Я проглотил очередной кусок, чуть не застрявший в горле, и, спохватившись, полез в холодильник за вином. Но выпить мне сегодня видно не было суждено. Телефон зачирикал как раз в то время, когда я вытащил из бутылки пробку.

-Ты телик смотрел? – спросил Марик с ходу, вместо приветствия.

-Насчет свалки что ли? Ну, смотрел. Не понял только ничего. Пятна какие-то, радиация…

-Бомжа бы этого попытать, - сказал Марик. – Пожалуй, съезжу, займусь.

-Слушай, а ты чего хотел – то? – спросил я. – Про свалку рассказать?

- Ну нет, - засмеялся он. – Я тебе такое расскажу, обалдеешь.

-Да уж, от тебя можно всего ожидать, - усмехнулся я.

-Ты про мужские клубы слыхал?

-“Жемчужный гейзер”, что ли? – Ну, слыхал, ясное дело. Раз уж с них даже налоги брать собираются… А что?

-То есть, сам, значит, не посещал?

-Да ну, ты что. Правда, мать что-то рассказывала. Сосед у нее, вроде, заработал там неплохо.

-Насчет соседа не знаю, а я уже пять штук поимел! – победоносно сообщил Марик. – Баксов. Три раза ходил.

-Ничего себе! – сказал я. - А почему пять? Там же, вроде, по тысяче дают.

-А я дважды по два раза кончил, понял! – захохотал Марик. – Я сам обалдел. Мне сказали, что я клиент высшего класса. Дали спецкарточку. Могу теперь девочек домой приглашать. Девочки, я тебе скажу, просто супер, я таких еще не видел. А ты сам знаешь, я много видел.

-И что это за карточка? – поинтересовался я. – Именная?

-Нет, на предъявителя. Пинкод по телефону набираю, ну, по мобильнику, и все. Я на завтра уже заказал.

-Ну, Марикон, ты даешь, - засмеялся я. – И здесь не проскочил мимо. Ты хоть расскажи, что это за заведение. Типа публичного дома?

-Кто, девочка?

-Ну да. Только не сама, а как бы голограмма ее. Объемная. Но с первого взгляда даже не поймешь. Прямо как живая. И в каких только видах ее не представляют. И в кухне, и в ванной, и в театре, и на прогулке, и в постели. И все так грамотно построено. Не поверишь, у меня вставать стал уже после пяти минут просмотра. А потом другую показывают, третью… После чашки кофе терпеть уже просто сил нет. Хотя, может и в кофе что добавлено… Ну, кнопку нажимаешь с номером той, что понравилась, и все, она выходит. Дальше, как обычно. Но, я тебе скажу, все очень красиво, ласково, как-то по-домашнему, что ли. Уходить не хочется.

-И что, сразу деньги выдают?

-Ладно, подумаю. Я, кстати, давненько этим делом не баловался.

-Что, Лерка бросила, - засмеялся Марик. – Значит, я тебе вовремя позвонил.

Я положил трубку и, обнаружив, что все еще держу в руке бутылку, покачал головой и налил рубиновый напиток в стакан.

Что-то воображение разыгралось с этим Мариконом. Может, и правда сходить как-нибудь…

. . .

Но осмотр документов оказался неожиданно коротким.

-Что случилось, Олег Евгеньевич? Судя по удостоверению, Вы водите машину больше пятнадцати лет. Не заметили двойную осевую? Разве Вы не знаете, что такие маневры обычно приводят к очень серьезным последствиям.

-Да вот, - принялся выкручиваться я. – Приказали следовать за этой машиной, а адреса не сказали. Вот я и боялся отстать. Он повернул, а я машинально за ним. Думал, мне тоже можно. Ну, теперь уж точно, потерял.

Я сокрушенно вздохнул.

-У него есть разрешение на следование по этому маршруту, - кивнул лейтенант. – У Вас есть такое разрешение?

-Нет, - развел я руками. – У меня, к сожалению, такого разрешения нет. Будете штрафовать?

И тут последовал совершенно неожиданный ответ.

-Следующий раз обязательно оштрафуем, - вежливо сказал гаишник. – К счастью, Вы не успели ничего нарушить. Я делаю Вам, Олег Евгеньевич, строгое предупреждение. Разворот через сто метров впереди. Счастливого пути.

И, возвращая мне документы, он снова козырнул.

-Мне, что, можно ехать? – обалдело спросил я, глядя то на документы, то на него.

-Да, пожалуйста, - спокойно сказал лейтенант и направился к посту, помахивая полосатой палкой.

Не совсем придя в себя от изумления, я включил левый поворот и поехал вперед, размышляя не об исчезнувшей фуре, а о том, что среди ментов, оказывается, тоже есть нормальные люди.

Аккуратно выполнив разворот, я снова доехал до поста ГИБДД и остановился, пытаясь понять, куда свернула моя беглянка. Лейтенант наблюдал за мной с другой стороны шоссе, заложив руки за спину.

-Куда он поехал? – крикнул я. – Не знаете?

Лейтенант вынул руку с жезлом из-за спины и сделал какой-то ныряющий жест в сторону лесополосы.

-Ага, свернул туда, - пробормотал я. – Поэтому его и не было видно.

Я повернулся и махнул лейтенанту рукой. Он наклонил голову и отвернулся. Я посмотрел на часы. Однако! Бедная Антонина там уже, наверно, погибает…

В ту же секунду заверещал мобильник. Я покачал головой и поднес его к уху.

-Все, все, Тосечка. Успокойся. Ну, скоро, скоро буду. Где? Да за городом. Ну, расскажу потом. Ладно, жди.

На перерыве Тося с заговорщицким видом полезла в сумку и, достав из нее малюсенькую косметическую баночку, торжественно поставила ее передо мной

-Что это? – благодушно спросил я, прихлебывая ароматный чай. – Крем какой-то?

-Какой-то! - фыркнула Тося. – Тот самый, между прочим. Знаете, сколько стоит? Я в такие долги влезла…

-Да здесь пару грамм всего, - недоверчиво сказал я. – Что он может стоить.

-Что? – переспросила Тося. – Это Вы о чем?

-“Пришел, увидел, победил”, - сказал я. – Латынь. Ты же в медицинском учишься.

-А-а, - она легкомысленно махнула рукой. – Кто там его учит. Так, одни кости, да лекарства… Я думала, что Вы его название прочли.

-А как же его в магазине спрашивают? – поинтересовался я. – Тут только эти три буквы и еще помельче: “Крем для тела”.

-Да просто спрашивают, - сказала Тося. – Попросили “Тройной”, нам и дали.

-Да это же название очень модного в свое время офицерского одеколона, - удивился я. – При чем здесь “Тройной”?

-А нам рассказывали, что у этого крема три разных свойства, - объяснила Тося. – “Освежающий”, “Очищающий” и “Омолаживающий”.

-Ну, тогда должны быть три буквы “О”, - не унимался я.

-Ой, какой Вы непонятливый, - вздохнула Тося. – Три “О” – это по-русски, а крем–то импортный. Может быть, это по-английски, может, по-французски или, вообще, по-испански…

Ну, - согласился я, - может быть и так.

Я осторожно открутил крышечку. Внутри оказался обычный крем нежного телесного цвета. Я поднес его к носу и понюхал. Пахло парфюмерией, какой-то неуловимо знакомой травой и почему-то красной икрой. Хотя могло и показаться. В общем, крем как крем.

-Ну, и что же ты им мажешь?

-Как обычно, - пожала плечами Тося. – Под глазами, возле губ, ну, шею немного. Так, для профилактики.

-Да тебе этот крем понадобится только лет, эдак, через восемь, - мягко сказал я. – Он же пропадет. Зря деньги потратила.

-Не зря, - упрямо мотнула головой Тося. – Я уже видела, что кое-где обязательно надо подправить, честное слово.

И вдруг она просияла.

-А давайте я Вам что-нибудь помажу. Давайте, а?

-Да ладно, - принялся отбиваться я. – Еще чего придумаешь. Я своими морщинами дорожу.

-Я знаю, что я Вам помажу, - загорелась она. – Я Вам лысину помажу. Вот и посмотрим, поможет или нет.

-Тося! – закричал я, отбиваясь. – Прекрати немедленно! Какая еще лысина…

-Такая, - заявила она. – Лысина и лысина. Вы что, стесняетесь, что ли? Она небольшая совсем.

Она потрогала пальцем крем и принялась интенсивно натирать мою макушку. Я прекратил сопротивление и сидел молча. Вообще-то, признаться, ощущения были приятными. На мгновенье Тосина грудь прижалась к моему плечу, сердце екнуло и гулко стукнулось о сиденье стула. Я вздрогнул, но Тося ничего не заметила.

Ну вот, - удовлетворенно сказала она, оглядывая свою работу. – Посмотрим теперь, вырастет что-нибудь или нет. Если не вырастет, я этот крем выкину, ей-богу.

Она убрала крем в сумочку и придирчиво оглядела меня.

-Так как же Вы за городом оказались? Вроде никуда вчера не собирались.

-Я и утром не собирался, - ответил я. – А потом вот пришлось…

Я не знал, стоит ли рассказывать Тосе о своих подозрениях, и решил, что пока лучше помолчать.

-Понимаешь, соседка попросила подвезти ее до остановки автобуса, что на дачи ходит, на Павловку. Времени мало оставалось, и она боялась, что не успеет. А у него по расписанию только два рейса в день. Ну, вот я и помог.

-У меня отец тоже туда ездит, - кивнула она. – Только на работу.

-На работу? – удивился я. – А кем же он там работать может, на дачах. Богатенькому Буратино дом строит?

-Не на самих дачах. Там рядом строительство какое-то грандиозное ведется. Отец говорит, прямо как из земли все растет. Огромные такие ангары. А он так, подсобником устроился. Но платят хорошо. Даже очень. А сейчас они с мамой на даче живут, вообще, удобно. Там рядом совсем.

-И давно ведется это строительство?

-Нет, не очень. По-моему около двух месяцев. Но отец говорит, что некоторые цеха вроде уже работают.

-Так, а что делают-то?

-Он не знает, - отмахнулась Тося. – Я тоже спрашивала. Говорит, охрана не подпускает. Да ему и не надо. Какая разница, что выпускают. Платили бы вовремя.

-Павловка, - машинально повторил я, постукивая пальцами по столу. – Это же на левом берегу. Так у вас, значит, там дача есть?

-Ну, уж, дача, - засмеялась Тося. – Домик с надворными удобствами. Ну, сад, конечно, есть. Неплохой даже. Пруды рядом совсем. Там отдыхать классно…

Она вдруг замолчала.

-А хотите, я Вас к нам на дачу приглашу на выходные? Все таки, последние теплые денечки. Ой, Вы только не подумайте, - она вдруг вспыхнула. – Я от чистого сердца, честное слово. Там папа и мама будут. Шашлыки приготовим. Я же знаю, что Вы давно уже нигде не отдыхали. Там красиво, правда.

-Так, - усмехнулся я. – Налицо все признаки зарождения служебного романа. Правда, начинающегося не совсем обычно. Прямо со знакомства с родителями. А я по поводу служебных романов…

Но тут я вдруг сообразил, что Павловка расположена именно в том районе, где свернула с шоссе загадочная оранжевая фура, и что, пожалуй, пикник - это неплохая причина, чтобы разобраться, куда же она исчезла.

-Олег Евгеньич! – негодующего завопила Тоня, покрываясь красными пятнами. – Да что Вы себе подумали! Какой еще служебный роман. Я же Вам русским языком… Да не хотите – не надо. Я думала, Вам отдохнуть надо…

-Все, все, сдаюсь! – я поднял руки. – Во-первых, я просто пошутил. Во – вторых, соглашаюсь только с одним условием: шашлык за мной.

-Ой, да у меня папа знаете какой шашлык готовит… - обрадовано заторопилась Тося, но я решительно прервал ее.

-Все, на эту тему спорить не будем! Лучше скажи, куда мне за тобой заехать?

-Так прямо туда и приезжайте, - предложила она. – Вы же знаете, где Павловка?

Я кивнул.

-Так там одна улица всего. Наша дача почти в самом конце. У нас ворота приметные, лебеди нарисованы. А я уж сегодня поеду, с родителями. Сегодня же пятница, мы уже собрались. Я еще хотела отпроситься пораньше.

-Ладно, отпросись, - милостиво согласился я. – Сегодня я добрый. Только тогда я тоже у тебя отпрошусь пораньше, мне же еще шашлык готовить.

-Ну, разве только что ради шашлыка, - снисходительно наклонила голову Тося и прыснула. – А с ними что делать?

Она показала глазами на дверь.

-А ты вывеси прямо сейчас объявление, что по техническим причинам клиника сегодня работает до 16-00 и все. Только печать для важности поставь, чтобы не слишком возмущались.

-Есть, сэр! – вскочила Тося. – Это я мигом, сэр.

Она быстро набрала объявление, распечатала его, шлепнула печать и исчезла за дверью. Из коридора донесся невнятный ропот, который, впрочем, довольно быстро затих.

Я заехал на рынок и взял два килограмма свиной вырезки, помидоров, “синеньких” и разных пахучих трав. Потом заскочил в супермаркет “1000 и 1 бутылка” и подобрал несколько горячительных напитков.

. . .

Ворота с лебедями, больше похожими на гусей, я обнаружил быстро. В Павловке, действительно, как и в большинстве таких сел, имелась всего одна улица, если не считать, конечно, двух-трех проездов, которые даже не были заасфальтированы. Возле ворот был разбит традиционный палисадник, засаженный вишнями, и стояли две скамейки.

Я заглушил двигатель, вышел из машины и, обнаружив возле калитки кнопку, прикрытую резиновым лоскутом, позвонил.

-Иду-у! – сейчас же отозвался из-за калитки Тосин голос. – Сейчас, сейчас!

Калитка отворилась и из нее выглянула… слегка располневшая Тося. К тому же она почему-то стала ниже ростом и сменила прическу.

-Это Вы звонили? – спросила она, улыбаясь и дружелюбно глядя на меня.

Открыв рот, я обалдело вслушивался в Тосин голос, не зная, что ответить, но тут со двора снова закричали:

-Мама, это, наверно, Олег Евгеньич приехал. Папа, ворота открывай скорей.

Калитка распахнулась еще шире и из нее выскочила Тося в перемазанном халатике и с косынкой на голове.

-Здрассте, Олег Евгеньич! Вот хорошо, что Вы приехали, - тараторила она, - а то я уж решила, что Вы передумали.

-Здравствуйте, - наконец смог сказать я, переводя взгляд с матери на дочь и обратно. – Однако вы…

-Что, похожи? – засмеялась Тося старшая. – Да уж, все говорят, что копирку подкладывали.

Я тоже засмеялся. Тосина мама мне, определенно, понравилась.

Я представился.

-А я Галина, - снова улыбнулась она и, заметив мою слегка поднявшуюся бровь, вздохнув, добавила: - Петровна.

-Да какая там Петровна, - сказал с натугой еще один голос, принадлежавший мужчине. – Галка, она и есть, Галка… Черт, воротину заело. А ну, помоги…

Я бросился к воротам и, приподняв створку ворот, помог оттащить ее в сторону.

-Ну вот, - облегченно сказал мужчина и, обтерев о штанину руку, протянул ее мне. – Виктор Матвеевич! Отец ейный. Можно просто, Матвеич.

-Олег Евгеньевич! – сказал я, пожимая крепкую ладонь. – Начальник ейный. Можно просто, Олег.

-Ну вот, - обрадовано захохотал Матвеич, - наш человек. А то я уж боялся. Тонька как начнет рассказывать: Олег Евгеньевич такой строгий, Олег Евгеньевич такой…

-Папа, перестань, - крикнула Тося. – Ничего я тебе такого не рассказывала. Ты лучше человека в дом приглашай.

-И то, правда, - спохватился Матвеич. – Давайте, Олег Евгеньевич, заезжайте, я пожестикулирую, а то ворота узковаты, не для Вашего корабля.

-Да, может быть, он здесь постоит, - заикнулся я, но хозяева замахали руками.

-Еще чего придумали. У нас сроду такого не было, машину без присмотра оставлять, да еще такую. Что у нас, двора нет, что ли?

Подняв руки в знак согласия, я влез в машину и, повинуясь жестикуляции Матвеича, втиснулся во двор, который явно не был предназначен для джипа.

-Моя-то каракатица в гараже, - сказал Матвеич, закрывая ворота. – Ну, а этот здесь постоит. Ничего, пройти можно.

Я с любопытством оглядел двор. Вопреки рассказам Тоси, дом оказался довольно большим, на высоком каменном цоколе. Стены были обложены кирпичом, кровля из оцинкованного железа. В сад выходила весьма приличных размеров открытая веранда. Столбы, подпиравшие крышу, и перила были выкрашены радостной светло-зеленой краской. С перил свисали пластмассовые ящики, плотно засаженные цветами. Дом выглядел приветливым и уютным, под стать хозяевам. Сразу за двором, огороженным невысокой ажурной решеточкой, лениво шевелил листвой неожиданно большой сад. Деревьям было, на мой взгляд, не меньше десяти, а то и пятнадцати лет.

-Проходите, Олег Евгеньевич, проходите на веранду, - засуетилась Галина Петровна. – Мы летом тут обедаем. В доме-то жарко. А то, хотите, можно и в гостиной накрыть…

-Да нет, что Вы, - сказал я. – Тут, на веранде, красота такая. И прохладно. Да, кстати, мясо для шашлыков я привез. Сейчас достану.

-Ой, ну что Вы, Олег Евгеньевич, беспокоились, - всплеснула руками хозяйка. – Витя все бы сделал. Он хорошие шашлыки готовит.

-Таких, как Олег Евгеньич, - он не делает, - заявила Тося.

Она уже успела переодеться и теперь стояла, подбоченясь, в коротких розовых штанишках и такой же маечке с открытым животом.

-От, Тонька, - покачал головой отец, перехватив мой взгляд. – Иди – ка, лучше, дрова достань из подпола.

-Не надо никаких дров, - быстро сказал я. – Я угли привез. Готовые.

Готовые? - изумился Матвеич. – Горячие, что ли?

Да нет, - засмеялся я. – Просто угли. Их только разжечь надо. Есть жидкость специальная. Пять минут и готово, можно жарить.

-Так у меня дрова-то не простые, - не унимался хозяин. – Дубовые, специально нарубленные. Вон, под верандой лежат. От них дух, знаешь, какой…

-Ну, так и у меня угли дубовые, - сказал я. – Да Вы не волнуйтесь, Виктор Матвеевич, все отлично получится. Дело проверенное. Я понимаю, Вам страшно, наверно, чужого мужика к своему мангалу подпускать.

-Ну, есть немного, - согласился Матвеич и вздохнул. – Первый раз шашлык не сам делаю.

Я открыл багажник и достал мешок углей для шашлыка.

-Ну вот, ведите к мангалу.

Высыпав уголь в великолепное сооружение, выполненное в виде сказочной печи, я облил его специальной жидкостью, чиркнул спичкой и бросил ее туда же. Жидкость быстро прогорела, и угли засияли чудесным переливающимся жаром, слегка потрескивая.

-Все, - сказал я. – Сейчас жар силу наберет и можно загружать. Шампура у Вас далеко?

-А, да-да, сейчас, в сарайчик только сбегаю, - заспешил Матвеич. – Это мы мигом. Девчата, а вы что там стоите? В кино, что ли? Ну-ка, зелень там, помидорчики достаньте… И вообще…

Я принес из багажника кастрюлю и, поставив на скамью возле мангала, достал из нее кусок мяса.

-Не понял, - удивленно сказал Матвеич, заглядывая в кастрюлю, - это что, майонез?

-Хуже, - засмеялся я. – Кефир.

-Ну, все, - поднял руки Матвеич. – Молчу.

Я аккуратно уложил шампуры с мясом на мангал и вытер руки тряпкой. Матвеич оглянулся на веранду и заговорщицки наклонился ко мне.

-Надо бы пропустить для почина, а то не пойдут шашлыки. Закон такой.

-Это точно, - согласился я. – Для почина можно, сейчас принесу.

-Чего принесешь? – не понял Матвеич.

Я снова открыл багажник и, достав из него сумку-холодильник, открыл ее.

-О-о, – округлил глаза Матвеич. - Серьезные напитки. Это что же такое? Все по - импортному…

-Это виски, - сказал я. – Шотландское. Очень подходит к шашлыку. Еще джин есть, водка хорошая: “Текила”, “Кальвадос”. А это вино красное…

-Та-ак, - он почесал затылок. – А ну, пойдем.

-Куда? – не понял я. – А шашлык?

-Да мы быстро, - засмеялся Матвеич. – Пошли, пошли.

В сарайчике, куда мы вошли, было прохладно. Матвеич наклонился и достал откуда-то из угла пластиковую колбу. Потом, нашарил на полке два маленьких стаканчика и протянул один мне.

-Держи.

-Это что, самогон? – пробормотал я. – Я вообще-то…

-Это ты потом скажешь, - прервал он меня, наливая в стаканчик прозрачную жидкость. Мне показалось, что жидкость была тяжелой. – Попробуешь, вот и скажешь, вообще или в частности.

Я вздохнул и вылил содержимое в рот, чтобы одним глотком покончить с этим. Самогон я не люблю и больше пить его не собирался. Жидкость пролилась мне в горло и от неожиданности я замер. По пищеводу катился ароматный, густой, невероятно возбуждающий огонь. Я закрыл глаза и с наслаждением следил, как он распространяется внутри меня.

-Что, огурчика? – испуганно засуетился Матвеич. – Может, запить? Вот, сок, сок возьми…

Не открывая глаз, я поднял указательный палец и отрицательно покачал им перед носом, блаженно ожидая, когда же божественная жидкость займет, наконец, предназначенное для нее место. Тогда я открыл глаза и осторожно выдохнул.

-Ну, Виктор Матвеич…

-Повторить… - обрадовался хозяин.

-Шашлык! – спохватился я. – Потом, потом…

Я успел как раз вовремя. Мясо уже начало пузыриться снизу, и капли сочащегося жира падали на угли, рождая языки пламени. Схватив бутылку с водой, я сбил пламя и принялся переворачивать шампуры.

-Ну, так что, - подошел сзади Матвеич. – Нальем еще-то?

-Давайте, - кивнул я. – От такого грех отказываться.

Мы приняли еще по одному стаканчику, но от следующего я отказался. На мой взгляд, в этом напитке домашнего приготовления было никак не меньше шестидесяти градусов. Я спросил об этом хозяина.

-Обижаете, - хохотнул он, - ласково похлопывая по колбе. – Тут все семьдесят пять. Мы-то ее разбавляем обычно.

-Вот тебе и раз, - удивился я. – А за что же мне-то такая честь?

-А так, для проверки, - добродушно сообщил Матвеич. – Сразу видно, кто есть кто.

Я отвернулся и снова принялся переворачивать шампуры, незаметно улыбаясь. Хитрый, однако, дядька. Ишь, проверку устроил. Не будешь пить, – значит, гордый. Не откажешься от трех подряд, - следовательно, пьющий. А уж если после нескольких порций на ногах устоишь, так еще хуже того – сильно пьющий, значит.

-Как же это Вы, Виктор Матвеич, наловчились такой продукт изготавливать? Честно признаюсь, лучше этого еще пить ничего не приходилось. А я-то Вам привез этикеток заморских, удивить хотел. Вот и вышло, что Вы меня удивили. Ну, хоть вылейте их. Вашему самогону они и в подметки не годятся.

-Ну-ну-ну, - довольно закряхтел Матвеич. – Еще чего придумал – такую красоту выливать. Да и не верю я, что такие уж они плохие, попробуем как-нибудь. А сегодня, правда, давай, пожалуй, моим угощаться. Только не этим. Я сейчас Галке скажу, она достанет любимого моего.

Он закрыл колбу и отправился в сарай. Я снова перевернул шампуры. На мой взгляд, мясо уже было почти готово. Над двором плыл восхитительный запах. Я достал из кармана складной нож и осторожно надрезал большой кусок. Покрытое аппетитной корочкой, внутри мясо светилось нежным розовым цветом. Из надреза сочилась прозрачная жидкость.

-Еще пять минут и готово, - решил я. – Однако, где бы взять кастрюлю?

Будто прочитав мои мысли, словно из под земли появилась хозяйка с миской в руках.

-По запаху чую, что готово, - засмеялась она. – Ну, что, пошли к столу?

-Сейчас, сейчас, - пробормотал я, стягивая с шампуров загорелые куски и складывая их в миску. – Сейчас, овощи только поджарю.

Она унесла ароматно дымящуюся горку на веранду, а я достал из багажника помидоры и “синенькие”, быстро нанизал их на шампуры и разложил над еще не остывшими углями.

Когда я вошел на веранду с горячими шампурами в руках, стол был накрыт во всей красе деревенского радушия. Оглядев все это великолепие, я покачал головой и вздохнул. Грешен, люблю хорошую кухню. А здесь она явно была хорошей.

-Так, Олег Евгеньевич! – сказал хозяин, когда я, наконец, разместился за столом. – Давай сразу решим, ночевать остаешься или как?

-То есть, как это не остается? – вскинулась Галина Петровна. – А для кого же мы все это готовили? Чего тогда и приезжать было? Да уж и вечер скоро. Нет, нет, ничего у Вас не получится.

-Ну, я не знаю, - замялся я. – Неудобно, вроде. Я у вас никогда не был и сразу ночевать…

-Очень даже удобно, - решительно заявила хозяйка. – Комнат у нас хватит, постели чистые. – Да ты - то что сидишь? – накинулась она на мужа. – А ну, давай, наливай гостю.

-И то правда, - согласился Матвеич. – Давай-ка, за знакомство!

Мы церемонно чокнулись, как это бывает обычно в начале застолья, и я, впервые в жизни выпил стопку настоящей русской водки. Наверно такую водочку пивали наши пра-прадеды, когда слагали о ней песни. Про современную вряд ли стали бы слагать.

-Ну, и что? – горделиво спросил Матвеич, глядя, как я сижу с пустой стопкой в руке. – Не пошла, что ли?

-Вас Петр Первый, наверняка во главу питейного ведомства определил бы, - сказал я. – Честно скажу, я первый раз такое пью. Как же это Вы делаете?

-Ага-а! - засмеялся Матвеич. – А ну, теперь эту вот попробуй…

“Эта” оказалась не хуже первой, с заметным привкусом какой-то душистой травы. Матвеич тут же открыл еще одну колбу, но я решительно поднял руки.

-Не буду пить, пока не отведаете шашлыки.

-И то, - согласился Матвеич. – Ну-ка, Тонька, вон тот шматок мне наколи…

Он отрезал кусочек мяса, прожевал и молча показал мне большой палец.

-Уважаю! Спец! Потом рецептик расскажешь.

-Конечно, - облегченно кивнул я. Вообще-то, я и не сомневался в качестве своего блюда, но, признаюсь, почему-то слегка волновался.

-Я же говорила, - промычала Тося с набитым ртом, - что у Олег Евгеньича шашлыки классные, а вы не верили.

-Я с уксусом обычно мариную, - сказал Матвеич, протягивая руку за очередным куском. – Но тоже ничего получаются.

-А я еще на сухом вине люблю, - сказал я. – Только мясо нужно особое. Лучше всего очень молодой и очень свежий барашек подходит.

-Где это Вы, Олег Евгеньевич, готовить научились? – засмеялась Галина Петровна. – Вот уж повезет кому-то, когда женитесь.

-Да я - то что, - я не стал развивать тему. – Вот сестра у меня научилась, так это точно. Представляете, она не хуже вас спиртным занялась. Наливки производит. Говорит, даже за границу отправляет. Лицензию выправила, хочет свой заводик открыть. Вот ей бы с Вами состыковаться.

-А что, видать, серьезная девка, - согласился Матвеич, вытирая салфеткой губы. – Я серьезных уважаю. Можно и поговорить.

Громкая залихватская мелодия, донесшаяся с улицы, прервала нашу беседу.

-О! Принесла нелегкая, - сказала Галина Петровна. – Ну, прямо, как часы, мать твою, уж прости, что скажешь.

-А кто это приехал? – полюбопытствовал я. – Цирк, что ли?

-Да какой там цирк. Машина доильная прибыла, тьфу! Каждые выходные приезжают, хоть бы раз пропустили.

-У вас здесь что, коров много? – глупо спросил я. – А почему только по выходным?

-Мужиков они наших доят, - сердито сказал Матвеич. – Не к столу будь сказано. Блядовозка городская прибыла.

-Ой, папа! – завопила Тося. – Ну, ты что?

-А что, - махнул он рукой. – Не так, что ли? Ну, пусть публичный дом на колесах. Извиняюсь, мужской клуб. Жемчужный какой-то.

-“Жемчужный гейзер”, наверно? – догадался я.

-Точно, он самый, - кивнула Галина Петровна. – И все мужики там. Ну, чисто жеребцы скачут, ей-богу.

-А что ж не скакать, - проворчал Матвеич. – За тысячу-то.

-Тысячу платят? – удивился я. – Долларов?

-Да каких там долларов. Рублей, конечно. И сразу из автодоилки в автопоилку. Рядом ведь стоят. А на следующий день опять все по-новой.

-Они и раньше-то к женам раз в полгода подкатывались, - возмущенно продолжала Галина Петровна, - а теперь так и вообще в постель не затащишь.

-А как же жены-то их отпускают? – спросил я, ошарашенный услышанным. – Ну и вышли бы с палками к этой, гм…

-Так ведь заработок какой никакой, - объяснил Матвеич. – Не все же они пропивают. Что-то и домой несут. Все-таки, восемь тысяч в месяц не помешают. Ну, пусть пропьют немного.

-Да как же они могут-то? Ведь пьяные?

-Ну, пьяный – не больной, - засмеялся Матвеич. – Видать устраивает девок тамошних. А, может, и подпаивают виагрой какой-нибудь.

-А дойка-то причем? – не унимался я.

-Так, а за что же деньги-то дают? – удивленно спросила Галина Петровна. – За удовольствие от их пьяных ласк, что ли? Так я в жизни не поверю.

-А вы знаете, они и в нашу войсковую часть приезжали? – возбужденно выпалила Тося. – Ну, к этим, к летчикам? Мне Анька дядь Володина рассказывала. Так их прямо на территорию пропускают. Вроде как для укрепления дисциплины, чтобы солдатики в самоволку не бегали.

-И солдатам платят? – ахнула Галина Петровна.

-Нет, у них, кажется, на счет войсковой части перечисляют. А солдатам чего платить, у них удовольствие одно.

-Так! - сердито сказал Матвеич. – Хватит языком о всякой нечисти чесать. Говна после Советской власти много появилось и еще больше, видать, появится. Было бы у нас дома все в порядке, и то ладно. Давай, Евгеньич, подставляй.

После того, как мы опрокинули еще по паре стопочек и отведали от каждого блюда, я, наконец, решился задать хозяину вопрос, ради которого и приехал сюда:

-Мне, Матвеич, Тося говорила, что здесь рядом какой-то завод строят? Вы там, вроде, работаете.

-Строят, - согласился он. – Не знаю только, завод, или ферму, или склад, хрен разберешь. Что-то делают, суетятся, а что – не поймешь. А тебе – то зачем? Если на работу, то, скажу точно, твоей специальности я там не встречал.

И, довольный своей шуткой, он захохотал.

-Нет, - улыбнулся я. – Спорили как-то с ребятами. Тося говорила, что очень уж быстро строительство идет. Вот мы и думали – из чего могут корпуса возводить? Там что – бетон в миксерах возят? Или из панелей собирают, не обратили внимания?

Матвеич пошевелил губами, поднял глаза к потолку.

-Да нет, не видел я миксеров. Честно говоря, и панелей не видел.

Он снова помолчал, явно что-то осмысливая. Потом озадаченно посмотрел на меня.

-Слушай, я вот только сейчас соображать стал. Я ведь там и механизмов никаких не видел. Ну, кранов, там, экскаваторов,

-А как же стройка-то идет? – не понял я.

-А шут их знает. Я прихожу, свое дело делаю. А к строительству меня близко не подпускают, да оно мне, вроде и не нужно было. – Он покачал головой. –Ну, по крайней мере, до сих пор. Посмотрю теперь повнимательней, даже интересно стало…

-А чем Вы занимаетесь? – поинтересовался я.

-А-а, - он махнул рукой. – Что всегда на подсобке делают? Поднять, принести, забор наладить, дверь навесить…

-А далеко отсюда? – спросил я. – Посмотреть нельзя на это строительство?

-Так, не проедешь, пожалуй, - почесал он в затылке. – Тут низина, вода кругом… За нами-то машину присылают. Но по той дороге не проедешь – шлагбаум стоит. А посмотреть… Разве что с дамбы?

Он повернулся к Тосе.

-Своди гостя на дамбу. Оттуда кой чего видно. Заодно и позагораете.

-Конечно, - обрадовалась Тося. – Поплаваю с удовольствием, а то я объелась уже, честное слово.

-Вернетесь, чаю попьем, - пообещала Галина Петровна. – У меня как раз пироги подходят.

-Прогуляюсь с удовольствием, - сказал я. – А то от Вашего угощения, Галина Петровна, очень трудно отказаться.

-Я сейчас, только купальник одену, - объявила Тося. – А у Вас, Олег Евгеньич, плавки есть?

-Нет, - виновато развел я руками. – Я думал, в деревнях так купаются, в чем мать родила.

-Ой, - прыснула Тося. – Представляю картину. Ладно, я скоро…

Я достал из багажника сумку с полотенцем и, подумав, положил туда же бутылку минералки и специально захваченный бинокль. Плавки я предусмотрительно надел заранее.

Дамба замыкала довольно большой пруд, по берегам которого обильно росли камыши. Народ от купания, видимо, уже остыл, и на бетонных плитах лежало всего несколько человек. Насколько я успел заметить, мужчин среди них не было. Мы дошли до конца дамбы и поднялись на небольшой пригорок. В низинке за ним тоже торчали камыши. Желтая полоска огибала пригорок и уходила куда-то далеко влево. На другой стороне видна была серая стена, из-за которой виднелись несколько крыш, на мой взгляд круглых. На крышах играл синеватый отблеск. Во всяком случае, это был не шифер, не рубероид, и не оцинковка. Мне даже показалось, что это, вообще, стекло. Ничего, более интересного, я не обнаружил.

-Ну, как? – спросила Тося. – Увидели что-нибудь?

-Пока нет, - бодро ответил я. – Но еще не вечер.

Я достал из сумки бинокль и, сняв крышечки, стал протирать стекла.

Ого! – удивилась Тося. – Да Вы, Олег Евгеньич, прямо как Джеймс Бонд подготовились. Откуда это у Вас такой бинокль?

-Папа подарил, - отшутился я. – Чтобы легче было за девочками подглядывать издалека.

Теперь я разглядел, что крыши, действительно, очень похожи были на стеклянные. Сначала мне показалось, что они были светло-синими, но я тут сообразил, что, скорей всего, в них просто отражается небо. В бинокль стало видно, что над крышами возвышаются ажурные сооружения, которые я определил, как антенны, хотя вид у них был весьма непривычный. Больше я в бинокль ничего разглядеть не смог.

-Ой, и мне дайте посмотреть, - попросила Тося. – Интересно, а город видно будет?

Я отдал ей бинокль и разочарованно огляделся. Ничего интересного вокруг решительно не было. Разве что двадцатиэтажные башни нового микрорайона на правом берегу, что красивыми уступами сбегали к Дону. Наверно, как раз на них и смотрела Тося. Надо признаться, отсюда они выглядели очень эффектно.

-Хотела бы я жить в таком доме, - вздохнула Тося, возвращая мне бинокль. – Там, с высоты, вид, наверно, потрясающий.

-Ну что, пошли купаться? – сказал я. – А то я уже закипаю.

Мы вернулись на пляж. Горячий бетон так и подталкивал окунуться, но Тося бросила полотенце и уселась на него.

-Я чуть посижу, ладно? А Вы купайтесь.

Я сбросил майку и джинсы и сделал несколько движений руками. Тося с любопытством смотрела снизу вверх на мой стриптиз.

-Олег Евгеньич, а у Вас фигура, между прочим, ничего, - сказала она, наконец, видимо рассмотрев все, что надо. – Вы что, боди-билдингом занимались?

-Нет, - засмеялся я. – Тоже папа подарил. Ну, еще в армии подправили.

Хорошо смотритесь, - благосклонно заметила она. – А в халате не видно.

-Танец маленьких стрингов, - пробормотал я, с удовольствием созерцая этот процесс. – Интересно, кто первым решил, что ЭТО можно называть одеждой?

Тут я неожиданно обнаружил, что мне вдруг стали тесноватыми плавки и, бросив быстрый взгляд по сторонам, поспешил перевернуться на живот.

-Х-ха, этого еще не хватало. – Я сунул в рот травинку и, покачав головой, усмехнулся. – Ну, начальник, твою дивизию… Пожалуй, с ночевкой надо повременить, а то рискуете Вы, Олег Евгеньевич, проснуться в уютной девичьей спаленке от того, что будущая теща позовет Вас к завтраку…

Я положил голову на руки и закрыл глаза, ощущая сладкую дремоту. Но холодный душ неожиданно прервал ее. Я вздрогнул и открыл глаза.

-Один-один, - рассмеялась Тося, опускаясь рядом и прижимаясь грудью к горячему бетону. - Ой, господи, до чего хорошо. Ой, я наверно, сейчас умру.

Я улыбаясь смотрел на нее, подперев рукой голову.

-Олег Евгеньич, Вы же так сгорите, - вдруг всплеснула она руками. – Вы же совсем белый. А ну, подождите, я Вас сейчас кремом для загара натру, у меня с собой есть.

И, заметив, что я открыл рот, решительно предупредила:

-И никаких возражений!

Прохладные нежные ладошки щекотно пробежали по моей спине, и я мысленно поздравил себя с тем, что лежал на животе. Нет, все-таки Марик прав, пора мне кое-где побывать. И не далее, чем завтра…

-Ну, вот, - удовлетворенно сказала Тося. – Теперь грудь натрем.

Я открыл рот, чтобы возразить, но не успел. Тося замерла, видимо что-то разглядывая, и вдруг испуганно прошептала:

-Волосы!

-Где? – недоуменно спросил я. – На спине? Никогда у меня там волос не было. А ну, покажи…

-Нет, - таким же шепотом продолжала она. – На голове, где мы кремом мазали.

-Да ладно, - недоверчиво улыбнулся я. – Придумала, тоже.

-Ничего я не придумала, - уже нормальным голосом сказала Тося. – Сами попробуйте. Щетина, как на бороде.

Я сел и потрогал лысину. Действительно, под пальцами ощущалось легкое покалывание.

-Я же Вам говорила! – обрадовалась Тося. – А Вы не верили. Вот Вам и крем. Всего один день прошел. Сегодня еще намажем, и через неделю у Вас прическа будет, как у Карла Маркса.

-Только этого мне не хватало, - рассмеялся я. – Слушай, ты пить не хочешь?

Я достал из сумки бутылку с водой и огорченно показал ее Тосе.

-Нагрелась.

-Пошли, лучше, чай пить, - сказала она. – Там мои уже заждались, наверно.

-Ну, что, Олег Евгеньевич, увидели что интересное? – спросил Виктор Матвеич, с аппетитом уплетая очередной пирожок со сливами.

Я смотрел на этот процесс и только восхищенно покачивал головой. Сам я что либо съесть был уже не в состоянии.

-Нет, Виктор Матвеевич. Ничего интересного, к сожалению, не увидел. Так… Забор, да крыши. Вот, если бы с вертолета…

-Ну, извиняйте, - развел он руками. – Вертолета у меня нету.

-Ну, вот, - я сделал вид, что огорчился. – А я уже губы раскатал, думал, займемся разведкой с воздуха.

-Мы кое чем получше займемся, - хитро прищурился Матвеич. – Мы с тобой рыбалочкой займемся. У нас на закате здесь знаешь, клев какой? У меня и места есть подкормленные…

-Извините, Виктор Матвеевич, - помолчав, сказал я. – Я забыл совсем, у меня сегодня ночевка никак не получится. Я маме пообещал антенну настроить, а то она завтра опять сериал не посмотрит.

-Жаль, жаль, - Матвеич явно расстроился. – Слышишь, мать, не получится у нас ужин. Гостю, видишь, ехать надо.

-Да слышу, - махнула рукой Галина Петровна. – Чего уж теперь. Матери, понятно, помогать надо. Вы уж приезжайте еще, пока тепло.

-Конечно, приеду, - поспешно сказал я. – Спасибо за прием, за угощение. Все было так вкусно. Тосенька, тебе спасибо за купание. Правда, я отдохнул, честное слово.

-Ладно уж, - отмахнулась Тося. – Так и знала. С Вами никогда ничего не получается…

-Это ты о чем? – удивился я.

Но она обиженно повернулась и демонстративно ушла в дом. Я повернулся к хозяину.

-Ну что, Матвеич, пожестикулируете еще разок?

-Давай, - вздохнул он.

Я осторожно вывел джип из ворот, развернулся и, дав прощальный гудок, медленно отъехал от белых лебедей. И только выехав на шоссе, набрал, наконец, скорость и облегченно вздохнул.

Проснувшись, я поплелся на кухню и достал из холодильника бутылку минералки. Несколько колючих, холодных глотков привели меня в чувство. Поразмыслив немного, я решил, что, скорее всего, вчера маленько переел. Именно переел, а не перебрал, как можно было бы предположить. Но, во-первых: я бы никогда не сел за руль пьяным, во-вторых: напитками Матвеича да еще под такую закуску перебрать было решительно невозможно. Слегка ожив, я отправился поправлять здоровье в ванную. Конечно, я оказался прав. После крутых разборок с унитазом и холодным душем я был, практически, в форме. Кофе с гренками вернуло мне прежний настрой а, заодно, и все вчерашние желания. Но я решительно принялся за уборку, потом позвонил маме, потом стал вспоминать, что же мне удалось узнать за вчерашний день…

Она молча улыбалась своей загадочной восточной улыбкой, потом медленно поменяла положение ног, не забыв поправить полу халатика. Я успел заметить отсутствие на ней трусиков и неожиданно ощутил совершенно дикое желание. Казашка встала со стула и медленно пошла к двери. Я уже хотел сказать ей, чтобы она осталась, но она вдруг повернулась и поманила меня пальцем. Я вскочил и вышел за ней. Она шла впереди и, оглядываясь, лукаво манила меня пальцем…

По-моему, она знала о сексе все. И была совершенно неутомимой. После второго раза я запросил пощады, а она даже не вспотела. Смотрела на меня и улыбалась. Потом вскочила и исчезла в ванной, погрозив мне от двери пальцем. Через несколько минут она вернулась и присела рядом со мной, ласково чертя пальцем узоры на груди. Потом ее палец стал опускаться ниже и ниже, пока не забрался под простыню. Восточные глаза ее округлились, она приподняла простыню и заглянула туда. Потом со смехом повернулась ко мне.

Остальные листки представляли собой чек и другие банковские документы, смысл которых состоял в том, что на мое имя в банк “VVV BANK” переведены три тысячи долларов США. Строчки с моими данными мне предстояло заполнить самому. Кроме этого, в документах значилось, что получить указанную сумму в рублях по курсу я могу только через местное отделение “Сбербанка”, после того, как отправлю чек и подписанные документы в центральное отделение “VVV BANK”. Адрес указанного банка я сразу определить не смог. Только понял, что это где-то в Канаде.

Я ехал домой, автоматически лавируя в потоке машин, и не мог успокоиться, размышляя о странном совпадении. Меня не оставляло ощущение, будто одни и те же девушки играли разные роли. И тут, пока я ждал, когда переключится светофор, мне в голову пришла совершенно неожиданная мысль. Она настолько захватила меня, что я включил сигнал поворота и, не обращая внимания на негодующий рев клаксонов, повернул из второго ряда направо.

Перед сном я долго пытался осмыслить все то, что произошло с тех пор, как в мою приемную хлынула волна желающих, так сказать, осуррогатиться на кругленькую сумму. Непонятных фактов накопилось много, но в полную картину они пока никак не складывались. Кстати, не забыть бы завтра выяснить, где же все таки находится этот “VVV BANK”.

Мы вернулись в кабинет. Марик подошел к большому шкафу-купе, загадочно посмотрел на меня и жестом фокусника откатил дверь. За дверью оказался вход на винтовую лестницу. Марик отошел в сторону и шутливым жестом пригласил меня следовать наверх. Я одолел пару десятков ступеней и неожиданно оказался в огромном помещении со стеклянной крышей и стенами. В помещении стояли столы, кресла, диваны, какие-то ширмы. Везде красовались груды разноцветных предметов одежды. Вид у всего этого был невероятно дорогой и гламурный. Я удивленно повернулся к Марику.

-Вексель мне дали, и еще какие-то бумажки. А получать деньги посоветовали через Сберкассу, после того, как придет разрешение из какого-то VVV – банка. Я даже не понял, где у него штаб-квартира.

-Да я на их баксы классную телекамеру купил. Миниатюрную, но с большим разрешением. Ну, люблю я, люблю отснять втихую какую-нибудь клубничку. Давно уже этим балуюсь. Вот и припрятал в ванной. Хотелось посмотреть, как себя эти девочки ведут, так сказать, в естественных условиях. Тоже, между прочим, возбуждает. Но, когда я в первый раз этот сюжетик увидел, то подумал, что мне случайно кассету с фантастическим фильмом из магазина в телекамере оставили. Потом, конечно, понял.

-А экспресс-анализ каков? А? Мгновенный! – сказал я. - Кстати, я тебе не рассказал. Мне после вращающейся двери администраторша все мои болезни описала, даже те, которыми я в детстве болел.

Она мотнула головой и, порывшись в сумочке, протянула мне какие-то бумажки. Я развернул одну и прочитал. Это был точно такой же банковский вексель от VVV – банка, только на другую сумму. Вторая бумажка, также, как и моя, объясняла, где и как можно получить деньги. Я положил бумажки на стол и усмехнулся. Бедная девочка. Такое вот, блин, непорочное зачатие. Удар, конечно, приличный. Но не смертельный.

-Вот именно! – вдруг грозно сказал старик, неожиданно возвысив голос. – Бесы вас одолели! Всюду бесы! На картинки красивые кидаетесь! Матери плоть от плоти своей продают на потребу бесам поганым! Мужи жен забыли, похотью бесовской одержимы! Плоть человеческую на срамное зелье используете, а того не ведаете, что, пока вы пытаетесь Богом данное тело бездумно омолодить, бесы плоть жен ваших и семя ваше в бесовские сонмища уносят и тем свою жизнь неизмеримо продляют! Молчите все и тем потакаете игрищам бесовским, хотя знаете о грехах ваших! Молчание это великую силу бесам дает! Идите и скажите Слово! Поведайте миру о деяниях бесовских, иначе поглотит вас мрак неотвратимый! Знайте, что только всеобщий вопль человеческий бесов вспять повернет и обратно в преисподнюю загонит!

-Не пойму, все-таки, - вздохнул Марик. – А почему, действительно, все это мимо науки, мимо военных прошло? Как они это прошляпили.